Любовь мстителя

В глазах Габриэля мелькнуло любопытство, он откинулся на спинку и скрестил мощные руки на широкой груди.

— Уже дважды ты просишь о том, о чем не нужно просить. Если это в моих силах, ты знаешь, черт побери, что я сделаю для тебя все что угодно.

Василий коротко кивнул и потянулся во внутренний карман пальто, вытащил тонкий бумажный конверт и толкнул его через столик.

— Я уезжаю в Россию после того, как мы с тобой закончим, — объявил он. — Не знаю, как долго меня не будет. Может, несколько недель, а может, несколько месяцев. Как получится. Но ты нужен, чтобы защитить кое-кого в мое отсутствие. Своей жизнью, если понадобится. Я позабочусь о ней, как только уничтожу ублюдка, который убил ее мать прошлой ночью.

— Чью мать?

— Моей дочери.

Габриэль замер, ноги смешно зависли в воздухе, так как в этот момент он пытался закинуть ногу на ногу. Грубые ботинки сорокового размера грохнули об пол, словно бомба.

— Твоей дочери? Ты меня, на хрен, разыгрываешь? — недоверчиво спросил он. — Когда, черт побери, у тебя появился ребенок? И как я об этом не узнал?

Ребенок, о котором шла речь, на самом деле выросла взрослой женщиной. Эванджелина была такой же красивой и соблазнительной, как ее мать, хотя внешне больше походила на Василия, чем на Кэтрин.

— Никто не знал о ней. До недавнего времени. — Напоминание, что его враги теперь знают о существовании Евы, сжало грудь. — Я просветил парней, поэтому, если по какой-нибудь важной причине понадобится помощь, они в курсе.

Габриэль наградил его тяжелым взглядом.

— Если ты не хочешь лицезреть, как взрывается мой мозг, возможно, стоит начать сначала.

Он определенно ощущал негодование. Вероятно, разозлился, что узнал обо всем последним. Василий попытался, но не смог сдержать улыбку. Он позволил ей показаться на несколько секунд. Как можно найти что-либо забавным в такой момент? Когда женщина…

Его челюсти сжались от новой вспышки ярости. Обгоревшие останки женщины, которую он любил, и которая много лет назад родила прекрасного ребенка, теперь лежали в холодном безмолвном морге Сиэтла.

Он грубо прочистил горло.

— Я поясню необходимые детали буквально за минуту. Но сначала хочу заручиться твоим словом, что ты поможешь.

Габриэль нетерпеливо махнул рукой.

— Оно у тебя есть. — Как будто это была глупая просьба. — Но бли-и-ин, Василий. Ребенок? Любопытства ради, почему ты оставляешь его на меня? Как насчет Максима или Алека? Или любого из твоих парней? Мы оба знаем, что они более чем способны на это. Не говоря уже о том, что они здесь. Она же в Нью-Йорке, верно? Кто заботится о ней сейчас? Сколько ей лет? Она хотя бы выросла из подгузников? И опять же, только ради бешеного любопытства, которое на хрен раздирает меня, почему, черт возьми, она не в твоей жизни?

Ха. Неплохо. Он как раз ожидал ответного допроса в ближайшие минуты. Чувствуя, как грудь распирает от любви к этому человеку, по которому он дьявольски скучал, Василий начал:

— В любое другое время я бы доверил это своему племяннику. Но в последнее время он не в форме после расставания с Сашей. Максим? Разумеется, но я просто не хочу. — Идиот попытается переспать с Евой, которая в двадцать четыре года очень даже выросла из подгузников, и Василию придется регулярно его калечить. Возможно, даже кастрировать. Ему не хотелось ни того, ни другого. — Кто-то может привести Байковых прямо сюда, поэтому они исключены. Остаешься ты.

— Байковы. — Взгляд Габриэля застыл. — Алек говорил, что у тебя не было выбора, кроме как прирезать нескольких членов. Не могу поверить, что они все еще с тобой пересекаются. — Противостояние между семьями Тарасовых и Байковых длилось еще с детства Василия.

— Я тоже. — Независимо от причин, желание, чтобы именно Габриэль занялся этим делом, сводилось к одному. Никто в мире не мог сравниться с мужчиной, сидящим напротив, он был вне конкуренции. Инстинкты Габриэля были хорошо отточены, он владел беспрецедентными уличными навыками боя и был неумолим в драке, будь то кулаки, пули или лезвия. Он мог прочесть ситуацию в мгновение ока и так же быстро среагировать. Его интеллект был почти таким же впечатляющим, как и у Максима, но это, должно быть, потому, что ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство) Максима, наряду с дефицитом внимания, ставили его в невыгодное положение.

Придвинувшись ближе, Василий небрежно положил татуированные руки на стол, решив намеренно не отвечать на вопрос, почему дочь живет не с ним. Он оставит это на день, когда трагедия не будет столь свежей.

— Да, она здесь, в Нью-Йорке, учится в Колумбийском, если уж на то пошло, — заявил он с отцовской гордостью.

— Подожди. Она достаточно взрослая, чтобы учиться в университете? — Габриэль покачал головой. — Как, черт побери, ты смог держать это в секрете так долго?

Сохранение существования Кэтрин и Евы в тайне не было таким уж трудным делом. Но точно необходимым.

— Похоже, ты удивлен, что я вообще могу хранить секреты, Габриэль.

— Конечно, нет. Но…