Любовь на десерт

Игнат, как и сказал до этого Владу, подвёз меня к дому и проводил прямо до квартиры. И никакие аргументы с моей стороны, что я девочка уже большая и самостоятельная и могу оказать сопротивление всем желающим меня обидеть, он не слушал. Но странным было даже не это, а то, что Савицкий не спорил, не подкалывал, что бы я ему не говорила, он молча соглашался, кивая, но делал при этом по-своему, а именно, шёл следом, смотря на меня спокойным нечитаемым взглядом.

Возле квартиры дождался, пока открою дверь, сухо попрощался и только лишь потом пошёл вниз не оглядываясь, погружённый в свои думы. Непривычно было видеть его таким молчаливым и задумчивым, и непонятно, что именно привело Игната в такое состояние. Неужели три часа безмолвия? Или он сделал для себя какие-то выводы из моего общения с Владиславом?

Несмотря на то, что вечер вчера был довольно эмоциональным, утром я встала в замечательном настроении и сразу отправилась на пробежку. Правда, безоблачным оно было недолго. Едва вышла из подъезда, как меня радостно поприветствовал Игнат, хотя по мне, так радости у него было уж чересчур много.

- А что ты здесь делаешь? - спросила ещё до того, как увидела у него включённую камеру, которую он направил на меня.

- То же, что делал вчера, то же, что буду делать завтра, послезавтра, после-после завтра и так до первого сентября.

- Жуткие перспективы ты сейчас обрисовал, - периодически косясь на видеотехнику в его руках.

- Помнишь нашего физика в школе? Его любимую фразу?

- Ты о какой именно говоришь? У него их было несколько.

- Первые десять лет тяжело, а потом привыкаешь. Так что мы с тобой только в самом начале пути. Побежали?

Кивнула и перешла на лёгкий бег. Кто же знал, что, соглашаясь на эту авантюру, я Игната буду видеть чаще, чем себя в зеркале. Но утро - это была лишь верхушка айсберга, Савицкий практически переселился ко мне в кондитерскую.

Утром мы вместе бегали, потом он забирал меня из дома и отвозил на работу. Завтракали, обедали и ужинали мы тоже вместе. Хотя самым удивительным было то, что за эти несколько дней он больше не подкалывал, не пытался вывести на эмоции, а просто находился при мне безмолвной тенью, а я постоянно оказывалась в объективе его камеры: когда работала, отдыхала, ела, пила, общалась с клиентами. Мне бедной нигде не было от него спасения. И если к вечеру первого дня я ошалела от такого пристального внимания, то к концу третьего просто махнула рукой на Игната с камерой, смирившись с его постоянным присутствием в моей жизни на эти три месяца.

Едва ему стоило почувствовать, что крепость пала, меня взяли в оборот «по -взрослому». И как итог, мы сняли, наконец-то, приветствие для канала, в котором видны были не только мои «золотые ручки», но и я вошла туда вся целиком, правда, раза с тридцатого, но зато оно получилось очень ярким и жизнеутверждающим.

Савицкий также откуда-то принёс несколько крошечных камер и, разместив их в нашем цехе, сказал, что теперь они будут жить здесь, а мы, соответственно, под их круглосуточным присмотром. А то вдруг возникнет ситуация, когда Игнат не сможет находиться рядом, тогда его заменят эти «малышки». Мы с Анной промолчали, лишь обречённо переглянулись.

Смольянинова, как выяснилось недавно, была уже в курсе событий, хотя это и не удивительно, было бы странно, если бы она как раз таки и не знала. Так что в ближайшие выходные на встрече выпускников одноклассники решили приготовить нам сюрприз под чутким руководством подруги. Вечеринку, кстати, перенесли из ресторана на природу из -за этого самого сюрприза, ну и второй причиной была забота о нас с Игнатом. Из пояснений следовало: «Чтобы мы смогли собрать побольше нужного и качественного материала для победы», это если дословно цитировать «сердобольных» зачинщиков сего действа.

Благо хотя бы ума хватило предупредить об этом заранее. Решетов забежал узнать, как обстоят дела и под соусом совершенной секретности принёс нам эту «благую весть». Единственная радость была в том, что для Савицкого это оказалось такой же неожиданностью, как и для меня. Но раз мы уже ничего не могли изменить, Игнат воспользовался принципом Никколо Макиавелли «не можешь остановить - возглавь» и, узнав в общих чертах, что они собираются делать, быстро накидал им ещё небольшой планчик листа на полтора формата А4, так, чтобы на ближайшие дни эти энтузиасты -любители были заняты, а мы, надеюсь, застрахованы от всевозможных казусов с их стороны.

Со всей этой суматохой я совершенно забыла позвонить Марку, хотя обещала. Вечером после работы и всех этих постоянных съёмок настолько уставала, что едва хватало сил на душ и доползти до кровати. Но Захаров по каким-то причинам также не стремился связаться со мной. И я всё чаще стала задумываться о том, что нам друг без друга не так уж и плохо... Или эти отношения себя уже изжили, раз я допускаю мысли о нашем возможном разрыве? А может, это просто говорит усталость и постоянное присутствие в моей жизни Игната? Не знаю...