Любовь на грани безумия

Быстро пересекаю кухню, и останавливаюсь у беззаботной девушки, которая напевая веселую мелодию, моет посуду.

— Карина! С тобой всё хорошо?

Она разворачивается, хлопает удивленно глазами, воруя этим жестом драгоценные минуты до прихода Святослава.

— Конечно… Знаете, хорошо, что Вы сегодня заехали… Я хочу Вас кое о чем попросить…

— О чем? — Жду, что сейчас девушка намекнет мне, что ей нужна помощь, и я даже готов увези её прямо отсюда, но она снова меня удивляет:

— Передайте, пожалуйста, Владу… — Нервно вздыхает, подбирая правильные слова, — я знаю, что он меня ищет, пытается связаться, но… не нужно… Пусть прекратит. Я ему очень благодарна, хоть именно из-за него я оступилась, но он мне помог… Теперь я знаю точно, что кроме мужа мне никто не нужен, и я благодарна всем богам, что Свят нашел в себе достаточно мудрости простить меня. Мы начали жизнь с чистого листа, понимаете?

— Понимаю… — не понял бы, если бы в глаза ей не смотрел… Она говорит правду… — Он вас больше не побеспокоит, обещаю!

— Надеюсь на это… — Карина снисходительно улыбается, и покидает кухню.

Влад

— Получается… всё было враньем…?

— Не думаю… Понимаешь, сынок… 5 лет — это, конечно, не срок для кризиса в браке, но все люди разные… Святослав часто пропадал на работе, Карина маялась от безделья, ей приедалась роскошь и секс по расписанию, а тут ты… Молодой, дерзкий, обещающий звезды с неба… Скорее всего ей не хватало этого адреналина, остроты ощущений, но всему приходит конец. Здравый смысл взял вверх, брак оживился, и… законный муж всегда ближе, пойми это…

— Я понял! Спасибо, что попытался…

Быстро выхожу из кабинета под причитания отца, но я не могу больше это слышать… Я просто не вывезу…

Наше время

— Холод… твой отец был человеком, умеющим распознать ложь за километр… Не думаю, что она настолько хорошая актриса… Чем-то, да выдала бы себя, но этого не произошло… Понимаю, что тебе не приятно это осознавать, но тобой просто воспользовались… Не зря же люди говорят, что иногда, интрижка на стороне, может дать браку второе дыхание.

— Пусть так… только… продолжайте искать.

— Влад…

— Я хочу услышать это лично! Глядя в глаза… теперь Я должен убедиться и поверить!

Глава 20

Влад

Нервно постукиваю пальцами по деревянному столу, и, пока есть время, обвожу взглядом помещение кабинета.

Возле окна стоит мужчина. Спина обтянула тёплым, вязаным свитером, слегка напряженные плечи и привычно устремленный вдаль взгляд.

Он поворачивается ко мне… Лицо серьезное… Знакомым жестом кивает на кресло и сам же в него опускается.

Теперь он занимает место, которое в его присутствии всегда занимал я сам.

Отец улыбается и качает головой. Чувствую себя, как в детстве. Словно я вновь нашкодивший ребенок, который ни разу не слышал криков и ругани за разбитое соседское окно.

— Влад? — Голос, будто из-за стены. — Влад? Ты слышишь меня? — Губы отца шевелятся, а потом его образ рассеивается, и я вижу напряженное лицо Князева. — Завис, что ли? — Друг усмехается, и бросает на стол какие-то бумаги.

— Ребята скинули отчёт…

— И?

— Ничего… такое ощущение, что не живет она там… Они глаз не спускают с дома, но ни разу она нигде не показалась…

— Переехали?

— Вряд ли. Мудака они видят исправно каждый день.

Поднимаюсь на ноги, а потом с размаху впечатываю кулаком в стену.

Хрустит кость и из лопнувшей кожи начинает сочиться кровь.

— Дурак совсем? Хочешь руку сломать? — Князев помогает разжать кулак, и осматривает сбитые костяшки.

— Отвык что-то…

— И не стоит снова привыкать… Ты не хуже меня помнишь, чем это закончилось последний раз.

— Не ной мамочка. Два с половиной года прошло, так-то…

— Это не срок… — Хмурит брови и нажимает на кисть.

Морщусь от боли, наблюдая, как рука на глазах увеличивается в размере и краснеет.

— Вали к врачу, скорее всего трещина. — Картинно закатываю глаза, но пощупав травмированную руку здоровой конечностью, чувствую, что она горит.

— Ладно, закинь меня. — Сдаюсь и, подхватив куртку, иду следом за Тимом.

— Фу! — Морщу нос от едкого запаха хлорки и медикаментов. — Больница частная — вонь государственная.

Князев лыбится, подходит к окну регистратуры, и уже через 10 минут я сижу на белоснежной кушетке, а дерганая медсестра, по указанию врача, обеспечивает моей руке быстрое выздоровление.

Не реагирую на её взгляды, которые она исподтишка бросает в мою сторону. Оставляю на столе щедрую благодарность и горю адским желанием побыстрее унести отсюда ноги.

Резче, чем требуется, открываю дверь, чуть не припечатав её ко лбу какой-то мелкой брюнетки.

Она, изворачивается, и, не поднимая головы, бросает «извините», а меня, словно, лезвием куда-то в район груди пронзает.

Я не перепутаю этот голос не с чьим другим…

Захлопываю дверь и хватаю «незнакомку» за руку.

Девушка поднимает на меня пораженные глаза, в которых, на смену удивлению, приходит страх.

— Не извиню! — Рычу Карине в лицо, и тяну её к служебной лестнице.

— Отпусти! — Впивается ногтями мне в кожу, а головой вертит во все стороны. И я бы подумал, что ищет помощи, но её лицо, отображающее неподдельный ужас говорит само за себя.