Любовь на грани безумия

— Глупости! Тебе всего 34 года, Карин… какой это возраст? Ну хочешь, завтра же поедем и сдадим все анализы?

Она кивает и несмело улыбается.

Нежно прикасаюсь к губам, когда слышу в коридоре звонкий голос:

— Влад! Я дома!!!

Дергаюсь, и смотрю на застывшую Карину.

Она хмурит брови, на меня никакого внимания, а её взгляд устремлен в сторону источника звука.

— Карин… я кое-что забыл тебе рассказать… — Но, казалось, девушка меня уже не слышит.

Она обходит меня и медленно идет вперед. Выходит в коридор и резко приваливается к стене, успевая удержаться рукой.

— Это Митя… — Становлюсь за её спиной, но мои слова проходят мимо её ушей.

Карина неотрывно смотрит на застывшего Митьку, а у того в глазах появляются слёзы.

Какого хрена?

— Карин… Мить… — но эти двое, словно в другом мире оказались.

Им плевать на звуки, плевать на слова и плевать на моё присутствие.

Карина делает шаг вперед, потом ещё и ещё и ещё, и так до тех пор, пока не оказывается около пацана.

Медленно поднимает руку, прикасаясь кончиками пальцев к волосам, сдвигая отросшую челку вбок, а потом…

Я не понимаю, что происходит…

Карина, одновременно с малым, резко подаются вперед и впечатываются друг в друга.

Мелкий судорожно цепляется за хрупкое тело девушки, а она, в свою очередь, прижимает его голову к своей груди.

По щекам струятся слёзы, ни единого звука от них не исходит, кроме её громкого выдоха.

— Карин…?

Спустя пару минут она оборачивается ко мне. Лицо мокрое, глаза покраснели, а на губах сияет горькая улыбка.

— Вот оно, Влад… — Я свожу брови на переносице, и не могу въехать, что «оно».

— Ты о чем?

— Моё воспоминание… — А потом, словно до неё самой только что дошло, что случилось, девушка резко рухнула на пол коленями и зашла в припадочном плаче.

— Как я могла? Боже мой! Как я могла???? — Она вцепилась в волосы руками, и я уже было хотел отправить Митьку в комнату, дабы не пугать ребенка, но пацан повторяет её движение. Отбрасывает рюкзак и падает рядом с Кариной.

Гладит по голове, прижимает к себе, и точно так же плачет.

Для меня, словно по волшебству, становятся очевидными, немыслимые до этого вещи.

Те же глаза, тот же взмах головой, интонация и то, как мелкий смешно морщит нос, когда пытается соврать.

Господи… как я раньше этого не заметил?

В голове звучат, брошенные напоследок слова Бессаевой.

Вот почему она так удивилась, увидев Карину. Вот что она имела в виду, когда задавала точно такой же вопрос Тине.

Но… это же невозможно…

Успокоив немного свою истерику, Карина поднимается на ноги и, как-то отрешенно, глядя в никуда, возвращается в комнату.

Мелкий скидывает кроссовки, идет следом за ней, и я туда же.

Девушка проходит к столу, берет ручку и что-то пишет прямо у себя на запястье.

Подхожу ближе, нежно беру её руку и протягиваю к себе.

«Я беременна»

Поднимаю взгляд на Карину, а она неотрывно смотрит на свою руку.

— Я писала это в скорой… После ранения, когда Тимур вытаскивал тебя из ангара, а Свят позорно сбежал, меня нашел… Саша…

— Какой еще Саша? — Мужское имя резануло слух, скрутив внутри тугой узел.

— Мой водитель… вернее, он был моим водителем, пока Свят его не забрал. Я не знаю, как он оказался там, но он мне помог… вызвал скорую, и тогда… — Она резко поворачивается ко мне и хватает за предплечья. — Ты помнишь день, когда украл меня из больницы?

………………………………………………………………………………………………………………………………………..

8,5 лет назад.

Карина

Оставляю шестерок мужа в машине и быстро захожу в больницу. Пропускаю привычный кабинет, следую вперед и около нужной двери на секунду замираю.

— Господи помоги… — хоть бы этот врач оказался нормальным и ничего не рассказал Святу.

Стучу и толкаю дверь вперед.

— А, Карина, добрый день! — Меня встречает улыбающийся мужчина, к которому я обратилась несколько дней назад.

После того, как Свят избивал меня в подвале, я постоянно чувствовала тошноту. Списывала на ситуацию, в которой оказалась, но когда поднялась температура, муж сжалился и отвез меня в больницу.

Оказалось, что он прилично повредил мне внутренние органы, и моё состояние, последствия его «любви» ногами.

После лечения мне не стало легче. Меня, всё так же, мутило, и смутное подозрение закралось в голову.

Поездки в больницу были как никогда вовремя. И повод искать не пришлось.

— Добрый. Ну как? — Мужчина в белом халате указывает рукой на стул, на который я тут же присаживаюсь, нервно теребя лямку сумки.

Ноги трясутся, и потом, словно гром среди ясного неба:

— Поздравляю! Вы беременны! — Из глаз брызнули слёзы, и улыбка с лица доктора вмиг сошла. — Карин… если не хотите… срок еще маленький, всё поправимо…

— НЕТ! — Приложила неосознанно руки к животу и подскочила на месте.

— Ну, тогда вот, — протягивает мне длинный лист, — я набросал список анализов и витаминов. Жду Вас через 2 недели.

Я кивнула, принимая бумагу, и подняла на мужчину настороженный взгляд:

— Я хотела бы Вас кое о чем попросить…

— Карина, не стоит. Для меня врачебная тайна и профессиональная этика не пустые слова.

Облегченно выдыхаю, благодарю мужчину и поднимаюсь со стула на, всё так же, дрожащих ногах.