Любовь на гранях

— Сомневаюсь, что этим стоит гордиться, — парировала и… не отстранилась.

А я вдург почувствовал, что задыхаюсь. Не от боли и тяжести, а от того, что она полулежит на мне. И сжимает своими совершенными ногами мои бедра, а руками держится за плечи.

Эва тоже поняла это. Суженные зрачки расширились, утопив кристальную голубизну радужки, а острые зубки снова подхватили в смущении пухлую нижнюю губу.

А потом девушка ойкнула и дернулась, почувствовав внизу…

Завеса!

Я дернулся и сбросил её с себя. Сам не знаю, почему. Глупо. С другой бы воспользовался случаем и смутил… а то и возбудил окончательно, а с ней не мог. И дело не в желании.

Мы вскочили, не глядя друг на друга.

— Надо поторопиться… побежали до конца. Еще переодеваться перед завтраком.

— Конечно.

Дальше обошлось без глупых происшествий. И только в конце полигона мы остановились, а я увидел подходящего к нам Мигеля. И нахмурился.

Эва с улыбкой поздоровалась с ним и пошла в сторону общежитий, я же задержался.

— Ты почти не встаешь раньше первого занятия.

— И тебе доброе утро, — Мигель насмешливо подмигнул. — Завтра встану еще раньше — хочу тоже помочь Эве.

— Без надобности, — получилось даже для меня резко.

Друг посмотрел на меня, прищурив глаза.

— Тебе что-то не нравится?

— Не нравится. Зачем тебе это? Эва — нормальная девушка, и она часть нашей пятерки.

— А может все дело в том, что нравится тебе? — Мигель склонил голову. — Ты же говорил, что она в этом смысле не интересует.

— А ты вообще ни кому не проявляешь интерес, — заявил раздраженно. — И никогда ни с кем не спишь больше двух раз. Думаешь мне это нужно накануне Игры? Твои… игры?

— Ну, она така-ая… — он плотоядно улыбнулся, а я едва не впечатал кулак в эту улыбку, — Ради Эвы-Каталины можно и поступиться своими принципами.

— Ты серьезно? — я опешил.

— Почему нет, — легко пожал плечами.

Я даже не сразу нашелся, что ответить.

— А твои родители… Разве они не будут возражать? У вас же не приняты… подобные отношения. Что вообще у вас происходит такого, что ты…

Я не смог продолжить. Я вообще впервые спрашивал человека, с которым мы уже три года считаемся близкими друзьями, о подобном. И Мигель тоже удивился.

— Тебя это не волновало столько времени и вдруг стало интересно? С чего бы?

Он многозначительно хмыкнул, развернулся и пошел к основному зданию.

С чего бы?

Я вздохнул. Возможно с того, что мне захотелось чуть больше узнать этого парня и понять его мотивы. Возможно… я пытался защитить мир и спокойствие в нашей пятерке.

А может потому, что меня вели инстинкты, которые требовали изучить врага, позарившегося на то, что я считал своим?

Завеса!

Это было плохо… очень плохо.

И то, что я начал как-то странно относиться к Эве. И то, что я теперь считаю Мигеля… своим соперником.

18

Всего один оборот — а я чувствую, что стала взрослее на много лет.

Не старой, не мудрой, не уставшей от жизни… хотя усталости и мудрости явно прибавилось. Именно взрослой. Наверное, так всегда происходит с теми, кто понимает, что в этой жизни по-настоящему опираються надо не на родителей. Не на имя. Не на тех, кого ты называл друзьями и любимыми.

А только на самого себя.

И если у тебя есть внутренняя опора… то и со всем остальным справишься. Даже если твоя жизнь, которая была похожа на сказку, превратилась в летопись происшествий.

В какой-то момент я поняла, что у меня даже нет особой обиды на окружающих — они выбрали себя в этой ситуации, свое спокойствие и жизнь — и не таким ли образом я поступала с другими?

Боль и тянущее чувство остались, а вот обиды больше не было.

Раздражение на косые взгляды и злобные ухмылки никуда не делось… но вот страха, что это как-то повлияет на мою жизнь не наблюдалось.

Смущение и неприязнь к тем, кто распустил слухи, что я не просто так оказалась в пятерке добавляли мне неприятных эмоций, но я осознавала, насколько это все временно.

И благодаря этому могла четко расставлять приоритеты. Прежде всего — выжить и помочь своей семье. А если мне еще удасться пройти по этому пути с высоко поднятой головой. Я буду почти счастлива.

— Вы должны относиться к тому, что умеете и чем управляете с уважением, — магистр да Валонгу был сегодня, на удивление, задумчив и мягок. — Кристаллы — не просто материя, которую вы меняете. Это основа нашего мира, каждого из нас. Даже раньше, когда маги не были магами, когда у людей не было знаний о структуре…

— А род Феррейра-Ильяву еще имел деньги и славу, — тихо-тихо хихикнула сзади с подачи Луисы её подруга, так, чтобы только я услышала, но магистр услышал тоже. Замер на мгновение и замолчал, уставившись на нарушительницу тишины своим цепким взглядом.

— …зато этот род уже существовал, в отличие от вашего, да Шавиш. Кажется, у вас всего три поколения аристократов? А до этого, если не ошибаюсь, Шавишы умели разве что делать щипцы для завивки? Хорошо, что вы пользуетесь наследием предков.

Многие рассмеялись. Невзрачная девица и правда перебарщивала с кудрями. Я же лишь слегка улыбнулась — мне не было особо смешно, но приятно, что на этот раз не пришлось самой защищать себя.