Любовь на кофейной гуще

Подбешивало внутри, да. И обида, оказывается, все же тлела в душе, а теперь, после этой гадкой сцены, запылала костром. Плохо, конечно. Не стоит он ее нервов, да и о себе нужно думать, о дочери, чтоб молоко не пропало, а не вот это все через себя пропускать, на что, кажется, и намекал, брошенный только что в ее сторону взгляд Андрея.

— Я все выводы уже сделала. И у адвоката была, Павел. Сомневаюсь, что Маргарита Владимировна тебе не сказала. Так или иначе, а я на развод заявление написала, и все фиксирую. Мне не о чем с тобой говорить, и что ты собираешься еще добавить, после прошлого «разговора» и трех месяцев молчания, — мне совершенно непонятно, — как черту подвела под всем этим.

И тут в спальне раздалось хныканье Лукии. Вот гадство! Все-таки разбудили этими разборками.

Не дожидаясь ответа Павла, Настя развернулась и поторопилась в спальню, собираясь успокоить дочку и, если получится, уложить опять.

— Тшшш, моя сладкая, не плачь, Светлячок, — подхватила малышку на руки, начав тихонько укачивать у груди.

Дочка потянулась к ней, уткнулась носом в кофту, даже глаз не открывая. С каким-то облегчением перестала морщить личико.

Но едва малышка начала вновь спокойно дышать, как из коридора донеслась какая-то возня и, хоть приглушенно, а сквозь двери стал слышен спор.

— Отойди! Кто ты такой, чтобы не пускать меня в собственную спальню?! — точно не понимая, что действительно не стоит кричать, возмущался Павел.

— Что-то я тебя за последние три месяца ни разу ни в этой спальне, ни около кроватки дочери не видел, — не в пример Павлу, тихо, но очень жестко, обрубил Андрей, видимо, не пуская Павла зайти следом.

— Зато ты тут аж слишком часто гостил, судя по всему, — огрызнулся ее муж с хорошо слышимым обвинением. — В моей квартире, с моей женой!

— Ты свою жену ни отвезти, ни из роддома забрать не сподобился, слишком занят был гулянием в баре с девками. Сомневаюсь, что имеешь моральное право хоть на какие-то упреки в ее или в мою сторону, Павел, — не отступил, похоже, Андрей.

И… Настя подумала, что ей не стоит оставлять их наедине. Нет, в Андрее была уверена, и на секунду не усомнилась почему-то. Но вот насчет Павла в таком его незнакомом и непонятном настроении не стала бы ручаться. Станется еще и в драку полезть…

Вместе с Лукией на руках, потому как дочка точно не хотела назад в кроватку возвращаться, вновь начав хмурить бровки и кривить ротик, пошла назад.

— А ты в мою семью не лезь, сам знаю, что мне делать и как! — как-то уж вообще, словно подросток, огрызнулся Паша, наверное, не найдя достойного ответа на справедливый упрек.

— А ты уверен, что это — твоя семья? — голос Андрея, наоборот, был ровным и полным действительно мужской уверенности и в себе, и в своих словах.

И это ей настолько близко прозвучало!

Открыла дверь, остановившись на пороге комнаты и твердо, с вызовом, четко уверенная в своем выборе, тихо заметила:

— Андрей полностью прав. Ты — не часть нашей с Лукией семьи. И этот выбор именно ты первым сделал! — смотрела в глаза Паше.

И обиду со злостью в ответ на это заявление, вспыхнувшие там, заметила.

— Так значит? А еще меня упрекала…

— Когда это? — прервала его с удивлением. — Разве я тебе хоть раз позвонила или попрекнула твоим решением? Или мать твою разве я просила на тебя влиять? Ты ушел. Я приняла и стала жить дальше. Как и ты, насколько понимаю. Так что сейчас за скандал?

— А может, ты как раз и должна была так поступить, если бы любила или семью сохранить хотела?! Позвонить, уговаривать! — все с тем же гневом фыркнул вдруг Паша.

На Лукию он поглядывал, но как-то без особого пиетета. И только губы поджал, когда после его крика малышка начала возиться на руках Насти и хныкать.

— А зачем мне такой муж рядом? — резонно заметила Настя, перехватив дочь удобней, так, чтоб спиной к «отцу». Не то чтоб в сглаз верила. Но и показывать не хотелось после всего этого безобразия. — Помощи, любви, уважения никакого, еще и заразу какую-то домой притащить можешь, — продолжая укачивать, кивнула головой, с благодарностью глянув на Андрея, который тут же протянул руки, предлагая ей помощь.

И так глянул на Павла, что тот назад непроизвольно подался.

— Так значит… — очевидно, злясь на то, что его и не ждали, и не просят вернуться, сжал челюсти муж. — Тогда давай разводиться, хорошо!!! И начнем с того, что ты мне деньги за мою часть квартиры вернешь! Или продаем и делим. Выбирай, какой вариант устроит больше?! — скрестив руки на груди, глянул на нее даже с превосходством. Как язык еще не показал, ей-богу?

А Настя…

Господи! Как она жила с ним, с таким человеком?! Неужели Павел всегда такой характер имел, а она настолько привыкла обходить углы и сглаживать, что не замечала?!



Глава 13

— Я смотрю, подлец в тебе растет уже и не по часам, а по минутам, — не дав ей и слова вставить, Андрей шагнул вперед и тяжело, с гневом глянул на Павла. Хорошо, наверное, ей точно была нужна минутка. — Учитывая то, что на дочь ты вообще денег не давал, то прекрасно знаешь финансовое состояние Насти…