Любовь на коротких волнах

Вопрос был, конечно, глупым и я это понимала. Виктор тяжело и с какой-то досадой посмотрел на меня и покачал головой:

- У меня нет привычки обсуждать личную жизнь начальства. Даже с тобой.

Я вздохнула.

Значит, личная жизнь. О чем говорил и тот факт, что помощника Броневой с собой не взял.

Кивнула и вышла из приемной.

Глава 12.

Павел.

Громкий, искренний смех разорвал тишину вип-зала ожидания и прошелся острыми когтями по напряженным нервам Броневого.На секунду показалось, что этот смех ему знаком. И этой секунды хватило, чтобы его накрыло жаркой волной -будто он шагнул из необъятного, удобного кресла в прохладной комнате в русскую парилку.

Павел с раздражением поставил чашку кофе на журнальный стол. Надо было заказать частный рейс, а не терпеть весь этот шум и напоминание о той, что смеялась так же весело...

Да что толку? От себя то не убежишь. И это следовало осмыслить.

Он не был склонен к рефлексии, но привык прислушиваться к собственным ощущениям. Тем более, привык проявлять самое пристальное внимание к тому, что его на самом деле волновало.

Или кто.

Вот с этим «кто» и была проблема. Одна большая-маленькая рыжая проблема, которая ни в грош его не ставила и была готова бежать за кем угодно, кроме как за ним. Да и то, зная Ярославу, он предполагал, что никуда она не бегала, стояла на месте, будто обмазанная карамелью, и ждала, когда к ней прилипнет побольше мух...

Блять.

Подобных поэтических сравнений он от себя не ожидал.

Смех снова прозвенел где-то сзади и отдался болью в висках.

Вот если бы рыжая полетела с ним...

Броневой с тоской посмотрел на разложенные документы. Похоже, поработать ему не светит. Впрочем, в этой поездке он и не особо планировал работать -так, закончить основные дела и всё. Была идея отдохнуть,на самом деле отдохнуть. Отвлечься. Встретится с парой знакомых, с которыми его связывало долгое сотрудничество - но не ради бизнеса, а исключительно из праздности: развлечения, выпивка. Может, съездить куда за город, поиграть в теннис, гольф - сто лет он этого не делал, хотя в детстве, да и в юности его заставляли - родители считали, что таким образом воспитают аристократа, достойного их семьи.

Собственно, из-за родителей он сейчас и летел в Лондон. Мама на протяжении месяца звонила и напряженным тоном, в котором звякал лед и сталь одновременно, напоминала, что если он и на этот раз не приедет на семейное мероприятие, то она сляжет,обидится,и вообще откажется от него. В любой последовательности.

В этот раз хоть повод был более менее адекватный - день рождения мужа Регины с «нетривиальным» именем Джон, то есть Ваня, по-нашему. Не в пример предыдущему приглашению на помолвку столь дальних родственников всё того же Джона, которых не то что Павел, сам свояк в глаза не видел.

Бедный англичанин. С женитьбой на сестре Броневого его социальная жизнь претерпела сильные изменения. Теперь она кипела и выплескивалась на каждого, кто рисковал пройти мимо. Званые обеды, пикники, приемы, даже парочка благотворительных балов - всё то, что его родственники предполагали аристократическим бытом, и о чем англичанин даже не подозревал, хоть и был, действительно, какого-то там знатного рода, чья история тянулась из глубины веков. Но, как и многие истинные аристократы, и по рождению, и по характеру, предпочитал более простой образ жизни.

Пока не познакомился с Региной, которая тут же взяла его в оборот.

Впрочем, надо отдать Джону должное - тот не закостенел от такого общения и даже не сбежал, а вполне научился получать от происходящего удовольствие, демонстрировал всяческую покорность новым правилам собственной жизни, а сам мягко, шаг за шагом, как вода, заполнял трещины в каменном строении и менял Регину и её отношение к жизни. Мать даже высказалась пару раз на эту тему - а может и не пару, испугавшись, что её идеальные и воспитанные дети, в которых она столько вложила, вдруг сойдут с пути истинного. Но сестра, много лет не то чтобы не перечившая матери, но радостно встававшая под её знамена, неожиданно и довольно резко возразила против вмешательства в жизнь её семьи. А после рождения близнецов и вовсе ожила. Нет, она все еще носила жемчуг утром, а бриллианты вечером; и из её прически ни разу не выбилась даже единственная прядка, но в ней появилось даже больше человеческого, чем в нем.

Броневой усмехнулся и потер лоб. Вот до чего довел его сеанс неожиданного самокопания. То есть, теперь он вдруг решил, что жил неправильно?

Неужели он действительно чем-то недоволен в своей жизни?

Да нет, все у него хорошо с самооценкой. И с жизнью. Просто с тех пор, как рядом возникла рыжая провокаторша, он слишком чувствовал контраст между тем, к чему он привык, и тем, во что она его затягивает. Между тем, что он видит каждый день от других, и тем, что она обещает одним своим взглядом.

И хорошо это или плохо он так и не разобрался. Разве что понял, что ему до одури хочется попробовать, каково это - прикоснуться к огню?

Вот только возле этого костра похоже, греются другие...