Любовь на Рождество

– Тем, что было необходимо, – проворчал он, выходя на холод. Начался снегопад, обещая новые заботы. С Энни можно поговорить и потом, как только он устроит Алану… то есть леди Алану в его постели. Иан нахмурился, отворачивая лицо от порывов ветра. Постель теперь не его, а ее. На время. А он будет ночевать один в старой башне.

У дверей кухни он услышал хохот. Сэнди устроился у очага рядом с Аланой, на которую он смотрел с шальной, как у мальчишки, улыбкой, глуповатыми влюбленными глазами. Пламя в очаге подсвечивало темные волосы Аланы, придавая им сходство с сияющим ореолом, в котором попадались жаркие медные пряди. У Иана перехватило дыхание, он замер, не успев переступить порог, и Пенелопа, следующая за ним, с разбега натолкнулась на его спину.

Алана подняла голову и взглянула на Иана. Ее улыбка погасла, на щеках проступил легкий румянец. При виде этого зрелища сердце Иана дрогнуло, он с трудом сглотнул.

Сэнди тоже поднял голову, но его улыбка стала только шире. Он проворно поднялся.

– А я тут немного потолковал с девушкой, – он заложил большие пальцы за ремень и гордо выпятил грудь. – Я же местный егерь, вот и решил узнать, что поймать ей на ужин – может, жирную куропатку или же кролика для пирога.

Энни отогнула края воротника, стряхивая с платья снег.

– Ты уж без малого десять лет как не егерь, Сэнди. Ты и целиться давно разучился. Лучше отправь к ней с расспросами Логана.

Сэнди сник.

– Я сам научил этого мальчишку всему, что знаю, а поставить капкан мне до сих пор под силу.

Энни повела бровью.

– Хоть Логан тебе и сын, он уже взрослый, у него самого уже четверо детей, так что никакой он не мальчишка, а ты – тем более. Что сейчас нужно девушке, так это сытный мясной суп. Так что ступай в курятник, ставить капканы на кур, – велела Энни, и старый егерь с ворчанием побрел прочь из кухни.

– Добрый день, – произнесла Пенелопа, проскользнув мимо Иана и останавливаясь перед гостьей, которую смерила высокомерным взглядом. – Позвольте поприветствовать вас в Крейглите. Я леди Пенелопа Карри.

Алана улыбнулась и протянула руку.

– Леди Алана Макнаб, – произнесла она на безупречном английском. – Простите, что не могу подняться и сделать книксен, как полагается.

Иан не мог отвести от нее глаз. Сестра графа, умеющая говорить на безупречном английском и явно знающая толк в английских манерах! Известно ли ему об этой девушке хоть что-нибудь? Да нет, почти ничего.

– Ничего, вот поправишься, тогда и делай книксены, сколько душе угодно, а пока выспись хорошенько, – вмешалась Энни. – Иан!

Иан обошел Пенелопу и бережно подхватил Алану на руки. Она и вправду казалась невесомой. Попытавшись обхватить Иана рукой за шею, под пристальным взглядом Пенелопы, Алана вдруг замерла, ее щеки порозовели. Все лучше, чем мертвенная бледность, поду-мал Иан. Теперь она была теплой, от нее пахло травами и виски, к ним примешивался слабый запах его мыла – должно быть, от пледа. Этот запах казался печатью владельца. Алана подняла голову, встретилась взглядом с Ианом и зарумянилась, как небо на закате. Ее губы оказались совсем рядом – такие сочные, безупречные губы. Вот эту женщину ему хотелось поцеловать! Спохватившись, Иан взглянул на Пенелопу и увидел, как закипают в ее глазах подозрения и зло сжимаются челюсти.

Повернувшись, он направился по кухонному коридору, а затем через большой зал к лестнице. Каблуки Иана гулко стучали по каменным плитам пола, но не заглушали острое и резкое цоканье каблучков Пенелопы. Энни шла впереди, показывала гостье зал и столовую, на гэльском языке делилась подробностями истории замка Крейглит и клана Макгилливреев.

Иан не слушал ее: он помнил лишь об Алане в его объятиях и о том, что Пенелопа неотступно следует за ним. Кузина взглядом словно сверлила его спину между лопатками. На миг Иан испытал приступ раздражения. Он не давал Пенелопе никаких поводов для ревности, вдобавок они еще даже не помолвлены. Он просто делает то, что следует, и не более того. Но вместе с тем он ощущал уколы совести, радуясь тому, что держит Алану в объятиях и вдыхает аромат ее кожи. Алана слушала Энни, рассматривала дом Иана, и он невольно следил за ее взглядом и видел все то же, что и она. Крейглит был возведен около четырехсот лет назад. Когда отец Иана, англичанин, женился на его матери-шотландке, то пристроил к дому новое крыло. Древняя каменная стена по одну сторону коридора была увешана дирками – короткими шотландскими кинжалами, тарджетами – круглыми щитами и лохаберскими секирами. Двери вели в старую оружейную и комнату рыцарей, а лестница – наверх, в башню и верхнее жилое помещение – соляр. Противоположная стена коридора была обшита полированным дубом. В ней находились двери совершенно английской по убранству библиотеки, маленькой гостиной и огромной столовой, достойной принять короля Англии, если он когда-либо осмелится заехать так далеко на север и окажется настолько здравомыслящим, что заглянет на ужин в Крейглит.