Любовь на Рождество

А вот лицо не получилось. Нет, его выражение было по-настоящему ангельским, милым и неземным, но это было лицо Аланы — такой она предстала Иану, когда он нашел ее замерзшую в снегу. Но Иан не собирался изображать ее, когда задумал своего ангела. И теперь изумленно смотрел на черты лица, возникшие благодаря точным движениям его ножа.

Если он подарит этого ангела Фионе на Рождество, каверзных вопросов не избежать. Почему из-под его ножа появилось не лицо Пенелопы, не милые черты Фионы и даже не облик его матери? Сходство было поразительным, оно не вызывало сомнений: этот ангел — Алана. Иан завернул фигурку в чистую ткань и положил в ящик стола. Потом взял еще брусок дерева и начал все заново.

Опираясь на кочергу, Алана медленно прошла по библиотеке, мягко отвергая предложения девушек помочь ей. Движение поможет ей исцелиться, вскоре она снова окрепнет. Ей надо вернуться в Дандрум, исполнить обещание и приготовиться к отъезду в Кент, в свой новый дом. Оставаться здесь, в Крейглите, ей просто нельзя.

Она открыла дверь, обернулась к Элизабет и Фионе, улыбнулась и вышла. Прислонившись спиной к прикрытой двери, она постояла некоторое время, переводя дыхание.

Дверь по другую сторону холла открылась, и показался Иан. Мгновение они стояли неподвижно, глядя друг на друга. Заметив кочергу, он нахмурился. Алана увидела, что в его волосах запутались древесные стружки, и учуяла аромат сосновой смолы. От Иана пахло Рождеством, и она слабо улыбнулась.

— Надеюсь, эта кочерга — не оружие, — пошутил он.

Она гордо выпрямилась.

— Да будет вам известно, никакая это не кочерга. Это моя трость, и я прекрасно с ней управляюсь. А нога почти зажила. К сочельнику я буду готова вовсю отплясывать шотландский рил.

Он задумчиво потер подбородок.

— Если вам нужна трость, у меня найдется кое-что получше, — сказал он, снова открыл дверь, из которой вышел, подал руку Алане и повел за собой.

Ее взглядам предстал старый стол, заваленный стружками и опилками. На скамье стояла незаконченная фигурка ангела, и Алана, хромая, направилась к ней, чтобы рассмотреть. Из бруска дерева резчик успел высвободить лишь одно крыло, грубо наметить руку и одежду. Линии поражали плавностью и изяществом, формы притягивали взгляд. К работе над лицом резчик пока не приступал.

— Это ваша работа? — удивленно спросила Алана.

Иан подошел к ней, глядя на фигурку в ее руках.

— Это рождественский подарок для Фионы. Я каждый год дарю ей что-нибудь, не обязательно ангелов: когда она была ребенком, я вырезал для нее кукол и зверей.

— Какое чудо… — прошептала Алана, проводя кончиками пальцев по теплому дереву.

— Как вы знаете, Фиона не могла бегать и играть с другими детьми. Вот я и вырезал ей друзей из дерева, товарищей по играм, помогающих коротать время.

Алана внимательно посмотрела на Иана, но его взгляд был устремлен на ангела, на лице отразилась нежность.

— Ей несказанно повезло, — заключила Алана.

— Вы думаете? Приживется ли она в Англии? Она уже слишком взрослая, чтобы довольствоваться игрушками.

— Она беспокоится за вас по тем же причинам, — призналась Алана. Их взгляды встретились.

— А вы? Вы беспокоитесь за себя?

Она поставила ангела на прежнее место.

— У вас есть Фиона, а у нее — вы, — напомнила она. — А я как-нибудь справлюсь.

Иан прислонился к столу и скрестил руки на груди. Алана заметила на его волосах опилки, и ее пальцы невольно сжались от нестерпимого желания смахнуть их.

— Миледи маркиза, вы произнесли эти слова — «я как-нибудь справлюсь» — на безупречном английском. Я ничуть в этом не сомневаюсь. Ведь у вас будет ваш маркиз. — На его лице проступила тень восхищения, словно он считал Алану невероятно смелой, решительной и готовой встретить неизвестное будущее. Она старалась не только выглядеть, но и чувствовать себя смелой, но внезапно ее рот наполнился горечью — от страха сожаления. И она перевела разговор.

— В детстве я любила получать в подарок на Рождество книги. Мама вечно боялась, что от чтения у меня разовьется косоглазие.

— И совершенно напрасно, — заверил он, вглядываясь в ее глаза.

Она опустила ресницы.

— Рождество в этом году будет совсем другим, — пробормотала она. — И все последующие тоже.

— Да, верно, — рассудительным тоном подтвердил он.

— Но в следующем году ему совсем не обязательно быть другим. Вы ведь можете ввести шотландские обычаи в своем новом доме. И никто не осмелится перечить вам, милорд.

Он слегка нахмурился, глядя на нее.

— Вы правда считаете, что это будет настолько легко? А ваш муж, маркиз, позволит вам что-нибудь изменить?

Она понятия не имела.

— Я… не знаю. Но Пенелопа наверняка…

Он шагнул ближе и взял ее за руку.

— Вы боитесь, Алана?

Она вгляделась в его лицо, гадая, что он имеет в виду — брак? Англию? Роль хозяйки в доме мужа? Да, и то, и другое, и третье. Она судорожно сглотнула и кивнула.

— А вы?

— Ужасно, — признался он. Она пожала его пальцы. Его рука была теплой, надежной.