Любовь на руинах

Это отрезвило меня, но отступать было просто некуда. Опустилась на колени перед Славой также, как он стоял передо мной несколько минут назад, и, придерживая его плоть одной рукой, взяла ее в рот. Он дернулся вперед, втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Широкая ладонь легла на мой затылок, и я ждала, что он будет пытаться погрузиться глубже, чем я могла принять, до упора, до страха задохнуться. Ждала и боялась этого. Но рука эта только осторожно отводила мои волосы в сторону, то ли чтобы они мне не мешали, то ли чтобы этим скотам было лучше видно, как я это делаю. Хотелось закрыть глаза, но тогда я не увижу кубики пресса, тогда мне нельзя будет посмотреть на колечки темных волос, обрамляющих его естество. Глупо, пошло, но мне хотелось смотреть. Мысленно ругала себя последними словами, из которых "извращенка" было, пожалуй, самым ласковым, но мне нравилось то, что я делала.

Рука. Размеренно. Ритмично. Чуть сжимая… вверх и вниз. Языком вокруг головки, по ней сверху. Вторая рука легла на его ягодицу, каменную, сжатую до боли. Он что-то прошептал и чтобы понять, что именно, я подняла глаза вверх и встретила его взгляд. Искаженное страстью лицо не пугало меня, потому что это было ЕГО лицо. Наоборот, мне льстило, что таким Славу сделала я — нижняя губа закушена, на скулах — желваки, брови нахмурены. Все это не меняло сути — он все равно был самым красивым, самым желанным…

— Зоя-я… не спеши… прошу тебя, — он пытался отстраниться, но я не отпускала. Все также, только глубже, быстрее, вбирала в себя его член. И уже ни о чем не могла думать, кроме безумного желания ощутить его в своем теле.

— Стоп, — моя рука была перехвачена, а влажная от слюны, подрагивающая плоть буквально вырвана изо рта. Я потянулась к нему снова, но Слава рывком поднял меня, поставил на ноги и прижал к себе, упираясь в живот каменным членом. — Нельзя так быстро мне… сумасшедшая… не двигайся, дай успокоиться…

Целовал, перемежая поцелуи жарким шепотом, словами, которые горячими волнами прокатывались по всему моему телу, не исчезая, а сжимаясь в узел внизу живота. Легко, как пушинку, приподнял и уложил не на пол, а на заботливо расстеленный халат.

И я, подчиняясь древнему, как сам мир инстинкту, потянула его на себя, раскрываясь для него, бессовестно раздвигая ноги. Только он вновь отстранился, стал спускаться, целуя и поглаживая, вниз к животу. Сжалась, паникуя, когда осознала, что именно он собирается делать при всех этих…

— О, Боже, Слава, нет…. только не здесь!

— Есть только ты и я. Никого больше. Доверься мне.

И я доверилась. Расслабилась, закрыла глаза, положив на них сверху руку. Еще бы и уши можно было закрыть, чтобы не слышать чьих-то стонов, чужого хриплого дыхания, вздохов и пошлых: "Быстрее!", "Иди к нам!" "Держи ее!" И понимать, что это они уже не нам, не о нас…

Ласковые руки раздвинули мои колени, осторожно коснулись самого сокровенного, погладили влажные складочки, чуть прикасаясь к чувствительному бугорку… А потом вместо шероховатых пальцев к тому же месту прикоснулся влажный, горячий язык. Мой стон слился с несколькими стонами из-вне. Я и без этого уже была на грани, а быстрые удары и поглаживания по клитору заставили задрожать, забиться на полу. Я вцепилась зубами в ребро своей ладони, чтобы не закричать, и все-таки, кажется, закричала. В глазах на долю секунды потемнело, а потом раздался жуткий грохот и мне показалось, что в той половине помещения, где находились наблюдающие за нами, там, возле основного входа, расцвел огромный желто-красный цветок.

В следующую секунду меня совершенно безжалостно схватили в охапку сильные руки. Только в длинном абсолютно темном коридоре, направляемая этими руками, я поняла, что Слава каким-то образом успел завернуть меня в халат. За спиной слышались крики и стоны, а я только сейчас начинала осознавать, что произошло. Он тащил меня за собой куда-то, явно зная направление.

Впереди раздалась автоматная очередь и ещё две ответили ей сзади от нас. Слава толкнул дверь и мы влетели в комнату, где он опять же наощупь что-то схватил. И дальше по коридору, бегом, босыми ногами по чему-то острому, болезненно впивающемуся в подошвы ног.

Он толкнулся в дверь и мы оказались на крыльце здания. На земле с двух сторон от входа лежали два лысых бойца Хозяина с огнестрельными ранениями. Один из них ещё был жив. Хотя и одного моего взгляда на рану в область живота было достаточно, чтобы понять, живет он последние минуты. Ярослав выхватил из обессилевших рук раненого оружие.

— Командир, сюда быстрее! — сбоку из-за огромной кучи досок высунулся Красавчик и махнул дулом автомата в сторону.

За углом здания, куда вел нас Давид, стояла наша машина, помятая, но похоже бывшая на ходу. До нее метров сто всего лишь. Я забыла про боль в босых ногах и неслась изо всех сил к ней. Мужчины прикрывали с оружием сзади.

— Давид, справа! — Слава крикнул, но было уже поздно. Всего один выстрел, не очередь даже, а Красавчик, удивленно как-то взмахнул руками и, выронив автомат, упал на землю.

26. Ярослав