Любовь на спор (СИ)

— Это ненадолго. — наклоняется он, заслоняет свет… — Мы оба знаем, что в моем присутствие одежда для тебя предмет слишком тесный… И даже твое плоское тело ничего не изменило.

Глава 16

Внутри рождается новая порция гнева. Это значит толстой я ему не нравилась. Худой я ему не нравлюсь. Так может он вообще? По мальчикам.

— Ну знаешь, — уже наступаю я и хочу его ударить, а он удерживает ладонь… Неожиданным движением переплетает пальцы, проявляет такую нежность, что душа начинает болеть. И пока он отвлекся, я бью его по щеке второй рукой.

Он дергается, замахивается, но вместо того, чтобы ударить, хватает большим и указательным пальцами щеки. Заглядывает в глаза своими ледяными огнями, что-то там выискивая… Плавит мое нутро… И жадно набрасывается на рот. Вторгается языком, пока наглая рука уже забирается в вырез платья. Надо было надеть паранджу…

— Не лезь! — хриплю я и хочу укусить его язык, который забирает остатки разума.

— У моей Даши титьки были лучше, — лапает он грудь, шершавой ладонью задевает соски, царапает, вскрывает нервные окончания.

И я бы поплыла окончательно, если бы не слова. Ведь Марк так часто оскорблял меня, а теперь недоволен моим похудением.

— Пошел ты на*уй! — кричу я, что есть сил, дергаюсь всем телом. Не хочу больше с ним находиться в одной комнате. Дышать отравленным запахом этого предателя. Что ему нужно от меня спустя столько времени?

И эти вопросы позволяют дамбе сознания сдерживать безумие голодной мысли. Потому что еще секунда и сорвусь. Потому что невозможно находиться рядом с ним и не хотеть его.

— Лучше ты на мой х*й — предлагает он и все-таки раздвигает мои ноги, забирается пальцами в трусы и со свистом выдыхает:

— Охеренно…Влажная…Только убить тебя хочется, что такой же влажной для брата была…

На этих словах раздается виноватый стон, и я понимаю, что мой. Он считает меня шлюхой? Самое ужасное, что я и сама так считаю. Может быть поэтому даже не сопротивляюсь, когда он садится на корточки, задирает мне платье и вдыхает носом запах… Задыхаюсь от желания ощутить на себе его жадный язык и нежные губы. Боже… Лучше на кабинет посмотреть… Стол, кушетка. И везде можно потрахаться. Даже на подоконнике, занавешенным бежевыми шторками.

Боже, Даша! Что за похоть в голове?!

— А так он тебе делал? Лизал твою мокрую щелку? Доводил до оргазма одним языком?

— Боже, — отталкиваю. — Прекрати! Не было ничего…

— И я должен поверить? — смеется Марк, снова поднимается на ноги. Кривит лицо. — Да, Кирилл, возьми меня, Кирилл…

— Не говорила я такого… — кричу, отворачиваюсь, но дверь закрыта. А ключ у этого придурка в штанах…

— Говорила, — выдыхает он мне в затылок. Руками он неожиданно нежно прижимает к своей твердой груди. — Говорила, сука, а я слушал. Надеялся, что все вранье и ты не решила мне найти замену…

— Идиот, Боже… — разговаривать сил нет. Он меня предал. Он где-то гулял. А от меня ждал чего? Что буду сидеть и страдать. И пусть я страдала. Но точно не так, как он думает. Лучше пусть думает, что я забыла его…

— Ну а почему бы и нет? Сам же расхваливал своего брата. Сам говорил, что он лучше тебя.

Боже, Даша. Остановись.

— И трахается, наверное, лучше? — рукой обхватывает он мой затылок, давит, тянет волосы. — Лучше?!

— Лучше… Он во всем лучше тебя… У него, в отличие от тебя, стоит, — несу я чушь, примерно понимая, что Марк не оставит это так просто.

— Тварь! — орет он мне и разворачивает, причиняя адскую смесь боли и наслаждения. И я почти не осознаю, что происходит. Но уже стою на коленях, смотря сначала в злые, обиженные глаза. А потом на член, что качается перед губами.

— Я бы ему рассказал, как ты научилась сосать. И с каким удовольствием берешь в рот мой хер. Мой! — шипит он. Хочет снова применить силу. Но я уже не соображаю.

Сколько раз я вспоминала, как эта огромная плоть растягивает мои губы. Сколько раз фантазировала. Может быть поэтому опережаю его мысль, ерзая от повлажневшего белья. И обхватываю темно-розовую головку губами. Марк, не ожидавший такого, охает, дергается и захват волос становится мягче. Он помогает, насаживает меня на член. Чащею Глубже. Почти до горла. А я понимаю, что нужно остановиться, но вкус настолько родной и знакомый, а движения гипнотизируют, что я теряюсь в ощущениях. Тяну руку между ног, вспоминая забытые эмоции возбуждения. Яростного желания кончить.

— Дашка… Блять… — слышу над головой голос и поднимаю взгляд, продолжая скользить по твердой плоти, обводить язычком головку, принимать член почти в горло…

Но самое приятное, это Марк, который в этот момент похож на умирающего от боли. Его рот раскрыт. Его кадык дергается. Его руки налиты венами, продолжая направлять амплитуду и скорость проникновения. И его уже трясет, а я вдруг замечаю блеск. Ключи смотрят на меня, мелькая в ширинке. Штаны Марк так и не снял. И я кайфую, поднимая в нем волну удовольствия, сосу влажно, смачно, как он учил в ту единственную ночь в кровати.

Но при этом не теряю разум, и незаметно вытягиваю ключ.