Любовь на всю жизнь. Руководство для пар

Я [Харвилл] начал свою карьеру не как психотерапевт, а как священник. В детстве я был прихожанином Первой баптистской церкви в Стейтсборо, штат Джорджия. В пятнадцать лет, учась в школе этого городка, я принял участие в конкурсе на национальную премию в области публичных выступлений и занял шестое место в стране. Узнав об этом, пастор попросил меня выступить с обращением на Молодежном воскресенье (особый день, посвященный молодым людям церковной общины). Помню, как я стоял за кафедрой в костюме и галстуке и с меня тек холодный пот, хотя я только что выиграл национальную премию и поездку в Вашингтон. Церковь наполняли молодые люди и их родители. Когда я начал говорить, тревога исчезла, и я произнес настолько страстную речь, что потом несколько человек подошли ко мне и сказали: «Тебе надо стать проповедником».

Пастор нашей церкви Джордж Ловелл, очевидно, тоже так думал. Через несколько недель он пригласил меня к себе и сказал: «Харвилл, примерно в тридцати километрах от города есть маленькая баптистская церковь. Эта община только что потеряла священника. Они позвонили мне и попросили посоветовать человека, который сможет несколько следующих воскресений читать у них проповеди. Не хочешь попробовать?» Я был окрылен успехом своей молодежной речи и согласился.

С того момента Джордж Ловелл стал считать меня своим «мальчиком-проповедником» и следующие несколько лет посылал в небольшие общины, где нужно было подменить священника. В семнадцать лет я стал постоянным проповедником в баптистской церкви «Пайн-стрит» небольшого городка Гайтон. Это была полноценная церковная должность: две проповеди каждое воскресенье и все остальные пастырские обязанности. В мои девятнадцать меня пригласили пастором в более крупную церковь, и я служил там вплоть до окончания колледжа.

За время службы – с семнадцати лет, когда я еще учился в школе, до двадцати одного года, когда оканчивал колледж, – я окрестил в этих двух церквях более пятидесяти человек, провел похоронные проповеди и церемонии для восемнадцати прихожан, обвенчал четыре пары. Изначально церковь была всего в пятидесяти километрах, но после поступления в колледж при Университете Мерсера в Мейконе приходилось добираться туда три часа. Жалованья хватало на хорошую машину и оплату обучения – четыреста пятьдесят долларов за семестр. Всю неделю я упорно занимался, а каждые выходные ехал в «Пайн-стрит» и читал проповедь. Летом я работал молодым миссионером: путешествовал по побережью Джорджии и Каролины, проповедовал молодежи и привел к Христу многих людей.

На третьем году учебы у меня был превосходный курс философии и библейской критики. Передо мной открылся новый мир логического мышления. Я постепенно увлекся абстрактными идеями, и ничто уже не казалось простым. Когда я выходил проповедовать, мои речи были наполнены глубокими теологическими вопросами.

Вскоре я заметил, что нельзя завоевать души для Иисуса, вдаваясь в лингвистический анализ Библии. Летом после завершения тех роковых курсов я снова отправился в путь, проповедуя свое новое понимание Иисуса и Библии. Как оказалось, оно не совпадало со взглядами христиан Южной Джорджии. Я читал проповедь в одной из церквей довольно приличного по размеру городка: год назад я там отлично поработал. В первый вечер в зале не было свободных мест: послушать нового молодого проповедника пожелали более полутора тысяч человек. К их удивлению, мое первое выступление было посвящено концепции вечной жизни. Относится ли слово «вечный» к качеству жизни или к ее продолжительности? На второй вечер я заметил, что на балконе появились пустые места. На третий вечер опустел партер. К концу недели меня слушала лишь верная горстка человек. Когда цикл был завершен, пастор отвел меня в сторонку для откровенного разговора. Он вспомнил, как в прошлом году я убедил посвятить свою жизнь Христу сто двадцать человек. В этом году к алтарю подошли всего восемь. «Харвилл, вы ведь начали учиться в колледже, не так ли?» – сказал он с явным разочарованием. Я кивнул. «В таком случае он вас уничтожил», – заключил пастор.

Моя короткая карьера миссионера подошла к концу, но интерес к философии и библейским исследованиям не угасал. На последнем курсе колледжа я добавил к этому еще и психологию. Теология, философия и психология стали для меня дверями в одну центральную реальность человеческого существования. Каждая дисциплина предлагала немного иную точку зрения и могла стать любовью на всю жизнь.