Любовь не для меня!

— Из тебя не получится специалист по инвестициям, Кэрри, — сказал он. — Ты никогда не умела правильно оценить риск.

Неужели Гарри хочет убедить ее, что она сделала неверный выбор? Как же глубоко она должна была обидеть его, чтобы заслужить такую жестокость!

— Мне кажется, ты слишком домашняя.

Домашняя! Вспышка злости на мгновение приглушила боль. Раньше его это не смущало. Он всегда с удовольствием приходил в их дом и поглощал лакомства, которые она для него готовила.

— Может быть, ты найдешь что-нибудь подходящее в сфере обслуживания, — предположил он, словно прочитав ее мысли.

— Хорошо, я подумаю об этом. — Кэрри с трудом улыбнулась, чувствуя, что ее лицо вот-вот лопнет пополам от этой гримасы. Под напряженным, изучающим взглядом жены Гарри она пыталась придумать что-нибудь остроумное, чтобы скрыть невыносимую душевную муку, но голова ее словно была набита ватой. Спасение пришло с неожиданной стороны.

— Кэролайн, извини, что тороплю тебя, но нам скоро уезжать. — Рука Майкла, неожиданно оказавшаяся на плече Кэрри, заставила ее вздрогнуть.

— Уезжать?.. — переспросила она, не понимая, о чем он говорит.

Не ответив на вопрос, он посмотрел на Гарри.

— Это ведь Клейтон, не так ли? Майкл О’Берри. Я только что беседовал с вашими родителями. Так, значит, вас можно поздравить?

— Спасибо. — Гарри явно обрадовался возможности разрядить обстановку. — Позвольте представить вам мою жену Лесли.

Майкл перевел взгляд на юную женщину и, взяв ее руку, держал в своей, как показалось Кэрри, целую вечность. Затем он словно пришел в себя.

— Прошу меня извинить за то, что умыкаю Кэролайн, но сегодня вечером я веду ее на «Богему» — это то малое удовольствие, которое я могу доставить ей за тяжкий труд организации свадьбы Джулии. — Он посмотрел на Кэрри.

По глазам, полуприкрытым тяжелыми веками, невозможно было догадаться о его намерениях, но нечто многозначительное в четкой линии рта говорило о том, что ей стоит проявить благоразумие и подчиниться.

— «Богема»? — повторила Лесли, явно обрадованная тем, что можно больше не ломать голову над хитросплетениями отношений в маленькой деревушке. — Это моя любимая опера! У меня есть мамины записи.

— Ваша мать певица? — Задавая вопрос, Майкл еще сильнее сжал плечо Кэрри.

— Была. Не профессиональная, конечно, но очень хорошая. На записи мама поет, а папа аккомпанирует ей на пианино. — Она печально улыбнулась. — Это все, что у меня осталось от них. Они умерли, когда я была совсем маленькой.

Майкл не отрывал глаз от лица девушки.

— В таком случае вы непременно должны пойти с нами.

— Не знаю, сможем ли мы… — начал Гарри, взглянув на Кэрри и в замешательстве нахмурив брови.

— О, Гарри, пожалуйста! — взмолилась Лесли. — Мистер О’Берри не пригласил бы нас вопреки своему желанию. — Она нетерпеливо повернулась к Майклу. — Ведь правда?

Майкл послал ей ободряющую улыбку.

— Мы будем счастливы, если вы примете наше приглашение. — Он обернулся к Кэрри. — Не так ли, дорогая?

Дорогая?! Она уже всерьез ненавидела это слово. Но прежде чем Кэрри смогла ответить, он обвил рукой ее талию.

— В семь часов в опере. Если мы разминемся в фойе, я оставлю пропуск в кассе. — Не дав Кэрри сообразить, что происходит, он потащил ее через лужайку к дому.

— Кэрри… — Слегка озадаченный голос Гарри замер за ее спиной.

— Не оборачивайтесь, — бросил Майкл без всякой на то необходимости.

Кэрри вовсе не собиралась снова увидеть смущенного и несчастного Гарри, выглядывающего из-за спины супруги, эта картина и так будет преследовать ее всю жизнь. Страшное подозрение закралось ей в голову: а вдруг Гарри женился в отместку, просто чтобы позлить ее… Она чуть не споткнулась, ускорив шаг, чтобы оказаться как можно дальше от этой пары.

Когда они подошли к стеклянной двери, ведущей из сада в гостиную, Майкл повернул Кэрри к себе и приподнял ее голову за подбородок. Серые глаза вопросительно взглянули на нее. Подступившие слезы превратили его лицо в бесформенное водянистое пятно. И пока она оставалась беспомощной, словно кролик в лучах фар, он наклонился и поцеловал ее.

Его губы были прохладными, твердыми и сухими, и Кэрри уловила едва заметный непередаваемый аромат, который, казалось, исходил только от Майкла О’Берри. Не в силах справиться с потрясением, она стояла как вкопанная. Гарри часто целовал ее — нежно, тепло. Но поцелуй Майкла был совсем иным — требовательным; вызывающим вспышку такого желания, о котором она и понятия не имела.

— Что вы себе позволяете?! — набросилась она на Майкла, когда он, обняв ее сзади, повел в гостиную. — Как вы посмели целовать меня так?!

— Такое иногда случается на свадьбах, — беззаботно произнес он. — Гости целуют подружку невесты. Вы разве не замечали?

— Это было… совсем иначе.

— Неужели? — спросил он с наигранным беспокойством. — Возможно, вы правы. Обещаю больше не терять голову.

— Вы… — Кэрри отдернула руку. — О… позвольте мне уйти! — выкрикнула она. — Я хочу…

Он вновь привлек ее к себе, заставив смотреть ему прямо в глаза и не обращая внимания на злость, исказившую ее черты.