Любовь – изменница; она царапает вас до крови, как кошка, даже если вы хотите всего лишь с ней поиграть.
Любовь под маскою походит на огонь под пеплом.
Любовь одна, но подделок под нее – тысячи.
Привязанность начинается там, где кончается любовь; неверность начинается там, где кончается привязанность.
Когда яркое пламя любви перестает пылать, веселее горит огонек привязанности; его-то легко поддерживать изо дня в день и даже усиливать по мере того, как приближается холодная смерть.
Настоящая любовь – единственная оказия для измены.
Постоянство – вот тщетная мечта любви.
Вероятно, традиция, приписывающая однолюбам способность к особо глубокому и сильному чувству, требует пересмотра. Скорее всего здесь-то чувство поневоле мельчает. Настоящее любовное страдание – болезнь слишком мучительная для того, чтобы стать хронической. Человек с единой (особенно несчастной) любовью на всю жизнь любит не желанием, а памятью.
Верность – это наказание за любовь.
В любви, как и в дружбе, всегда наступает пора сведения счетов.
Нечистая любовь не может быть глубокой.
В любовном треугольнике каждый считает, что именно он – во главе угла.
Коварство не в неверности, а в лицемерных ласках неверного. Неверность простить можно, коварство – никогда.
Лицемерная любовь хуже ненависти.
Ненависть – изнанка любви.
От любви до ненависти, говорят, один шаг… от ненависти до любви – еще меньше.
Лицемерие в любви – одно из общественных бедствий.
Никакая ярость не может сравниться с любовью, перешедшей в ненависть.