Любить можно лишь ни за что, а если за что-то, это уже другое чувство, тоже по-своему ценное и достойное, но нет в нем обреченности, безоглядности и бескорыстия истинной любви.
Мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали.
Возлюби ближнего своего! Это всё-таки лучше, чем дальние родственники.
Легко любить дальних, но не так-то легко полюбить ближних.
Кто любит всех, тот не любит никого. Кто ко всем «хорошо относится», тот ни к кому не относится хорошо.
Нам приказано любить ближнего, но для чего? Для того чтобы мы любили кого-нибудь кроме самих себя. Урока нравственного тут нет, это просто логика.
Нас учат любить друг друга… нам говорят: будьте добрыми, будьте кротки… и садятся верхом на шеи нам и едут на нас…
Кто лишь чуть-чуть не глуп, тот не может жить и не презирать себя, честен он или бесчестен – это все равно. Любить своего ближнего и не презирать его – невозможно.
Чтобы полюбить человека, нужно испытывать к нему душевную близость. Чтобы разлюбить – тем более.
Кто свой народ не любит, тот и другим народам ничем не поможет.
Снискать любовь народа – это больше, чем просто найти любовь.
Почему любить целый мир легче, чем каждого в отдельности?
Если я ненавижу, я отнимаю у себя нечто; если я люблю, я обогащаю себя тем, что я люблю. Человеконенавистничество – медленное самоубийство; себялюбие – величайшая нищета живого создания.
Любви нельзя требовать как чего-то следующего нам по праву, но всякую любовь надо приобрести, заслужить, от кого бы то ни было, все равно – от высшего или от низшего нас, сыну ли от отца, или отцу от сына…
Человек оставляет воспитавшего его отца и страну свою и прилепляется к жене своей, и с женою оставляет душу, и не помнит ни отца, ни матери, ни страны своей.
Кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня.
И более человек любит жену свою, нежели отца и мать.