Любовь – не преступление

Парень опять жалобно заскулил и попытался что-то сказать, но из горла вырвался только рык. Нет, ему точно не до шуток сейчас. Так скоро весь вагон сбежится на шум. Нужно было сделать хоть что-то. Уложив его голову к себе на колени, я начала медленно раскачиваться и напевать спокойную мелодию. Не знаю, откуда она взялась, будто всплывала из глубины души, призывая к чему-то. Не переставая гладить его плечи, спину, я и не заметила, как сама погрузилась в какой-то транс. Звуки, которые издавал Лайн, становились все тише, свет стал приглушенным, и я лишь чувствовала исходящее от парня тепло. Раньше сила его оборотня была почти не ощутима, сейчас же она наступала волнами, и я дрожала и содрогалась от боли вместе с ним.

«Лайн», – позвала я. Но при этом не произносила вслух ни звука. Я говорила не с человеком, а с его зверем. Перед глазами всплыл образ маленького, запуганного и побитого волчонка, который сжался в комочек и рычал на всех, кто пытался приблизиться. В его ярких зеленых глазах плескались боль и страх.

«Это всего лишь я. Не бойся».

Волчонок оскалился и зарычал на меня, а Лайн вздрогнул от нового приступа боли. Казалось, они не были единым целым. Будто их душа-энергия, которая должна быть одна на двоих, треснула пополам, и каждый забился в своем уголочке. Лайн не понимал и не принимал своего волка, а тот боялся, что его снова отвергнут.

«Так, мальчики! – не выдержала я, чувствуя прилив бодрости и решительности. – Вы будете еще долго страдать, если не станете играть за одну команду, ясно?»

Лайн не слышал меня, даже не пытался прислушаться к внутреннему голосу, предпочитая отстраниться от него. А вот его зверь был со мной. Волчонок нахмурился, прожигая суровым взглядом, но рычать и скалиться перестал. Похоже, этот парень готов идти на уступки. Лишь бы второго упрямца уговорить.

«Ты будешь сильным волком, – начала я издалека. – Посмотри на себя – сколько всего выпало на твою долю, а ты все равно продолжаешь бороться за свое место. Я горжусь тобой, Лайн». Маленький зверек наклонил голову набок, как бы прислушиваясь. «Но если ты решил, что, делая своему человеку больно, этим обозначишь права, то ты сильно ошибаешься!» – мысленно прикрикнула я. На удивление, волчонок не стал рычать, а слегка вжал голову в шею и прижал ушки. «Вы должны быть едины. Лайн? Услышь меня!» На этот раз я обращалась к парню, который дрожал и скулил, продолжая отрицать свою волчью сущность. Я долго звала, даже волчонок стал подвывать мне в такт, и наконец услышала его слабый отклик.

«Что ты здесь делаешь? – пискнул он. – Рэйн, убирайся из моей головы! Немедленно».

Я и сама не понимала, как там оказалась. Мне не хотелось копаться в его памяти или выискивать какую-то информацию, хотя я чувствовала, что смогла бы. Мне лишь нужно было, чтобы они увидели друг друга и приняли.

«Это, – я указала на волчонка, который снова оскалился при виде парня, – ты».

«Нет! – запротестовал Лайн. – Это монстр, который рвется наружу в попытке завладеть моим разумом. Он не принесет ничего, кроме боли».

«Глупый. Это не монстр. А всего лишь маленький щенок, который потерял свою маму. Взгляни на него». Волчонок опять прижал уши и отвел глаза. «Ему нужна твоя защита и любовь. Так же, как и тебе, Лайн. Сила Дрэйка возросла после того, как он встретил меня. Подумай, возможно, именно любовь помогает зверю внутри обрести гармонию? Тебе больше не будет больно. Не сопротивляйся своей природе. Дай ему вырваться на свободу. Хотя бы на пару минут».

Я видела сомнение в зеленых глазах. Они оба боялись, но хотели попробовать. Я не знала, как еще их убедить, и уже чувствовала слабость. Казалось, с каждой секундой сил во мне становится все меньше. Пришлось идти на шантаж. «Прошу, Лайн, ради меня».

Парень недовольно поджал губы и сжал кулаки. Он немного помедлил, а затем вынес вердикт: «Только ради тебя. И выметайся!»

Я слабо улыбнулась, чувствуя, как меня накрывает темнота, а тело становится невесомым.

Тайгер

Я унюхал травку в конце соседнего вагона и прибавил скорости, отпихивая идущих навстречу девушек. Плевать на манеры. Открыв дверцу купе, я натянуто улыбнулся сидевшим внутри подросткам, предположительно студентам, и согнал перепуганного худощавого парня с места. За его спиной лежал рюкзак, в котором я и нашел косяк.

– Эй! – возразил он.

Но стоило бросить предупреждающий взгляд, и дохляк тут же поднял руки и вжался в стенку. Остальные не смели произнести ни слова. Я уже собирался обратно, как почувствовал что-то странное. Наша с Лайном связь очень крепкая, не такая, как с Дрэйком. Я ощущал отголоски боли своего близнеца, точно зная, что волк опять мучает его. Но теперь что-то изменилось. Странно, но прямо сейчас я чувствовал зов своего оборотня. Мой волк отчетливо выл, требуя высвободить его. В середине месяца? Это все чертов стресс.