Любовь (не) прилагается (СИ)

Если бы я хотела отомстить оборотню… Испортить ему репутацию… Могла бы просто пару слов шепнуть этим размалеванным волчицам. Но я не хотела этого… Пусть я больше не принимала Егора, как пару, зла ему не желала однозначно. Пока не желала… В тот момент я даже не предполагала, что мне понадобятся всего лишь сутки, чтобы я так возненавидела Исаева и захотела не просто избавиться от него, но и отомстить.

Проснулась не у себя в комнате. Возвращаться к себе не хотелось. Как представила, что увижу, становилось тошно. Я еще вчера ночью заметила, что я стала медленно меняться. Да, была пьяная. Но мое обоняние стало острее. Хотя, может я просто это выдумала?

Возвращалась из клуба пьяная и очень расстроенная. Егор оказался намного хуже, чем я себе могла представить. Нет, мне он ничего не сделал. Но если бы мы по счастливой случайности не оказались истинной парой, меня бы уже могло не быть в живых или я могла бы иметь инвалидность.

Сестра, весьма довольная телефонным разговором с моей никчемной истинной парой, вернулась к нам. Ожидала от нее чего — то такого, и она меня не разочаровала, к сожалению, в плохом смысле этого слова. К моему удивлению, она меня не оскорбляла. Но вот спустя час или полтора после совместных возлияний беседа свернула на очень увлекательную тему:

— Не — а, — протянула Ксения, — ты ведь должна была слышать о пристрастиях Родищева… — девушка многозначительно подмигнула кому — то и ухмыльнулась.

— Ты хочешь сказать, что слухи… — ее знакомая пьяно икнула, — верны?

— Угу.

— Вы, о чем? — это был один из тех немногих случаев, когда я вступила в разговор.

— О, ты ведь не знаешь! — громким шепотом, так, что услышали все, даже не смотря на наличие музыки, поделилась сестрица. — Бета Исаева обожает человечек. Обожает делать с ними интересные вещи. Вы ведь игрушки. Слабые… Никчемные… Вас так приятно поиметь и сломать… Так приятно смотреть, как вы мучаетесь… — вздрогнула.

Я больше не могла находиться в обществе этих стерв — волчиц, захотелось вернуться домой. Лучше уж секс с пьяным Исаевым, чем узнаю еще нечто подобное…

Как представила, что меня могло ожидать. Попыталась максимально вспомнить момент нашей первой встречи с Егором. Ведь как — то раньше я не задумывалась над его поведением.

«— А, Миха, развлекаешься…

— Нет, — лениво отозвался мужчина, имени которого я до сих пор не знала. Мужчина, который пока не успел взять свое. — Учу послушанию глупую с**у!

— Кто она? — гость, видимо, не собирался покидать нас так скоро. Мужчина, который собирался меня использовать, чуть ослабил хватку, но не отошел.

— Какая разница?! Может, оставишь нас? — нетерпеливо поинтересовался оборотень, явно недовольный тем, что его прервали. Я же молила Луну, чтобы приятель несостоявшегося насильника задержался. Скоро обед… а там… там я попытаюсь ускользнуть.

— Ты бы несильно развлекался. Все — таки мы в гостях, — сделал замечание новоприбывший.

— Хозяин в курсе, — поделился первый.»

Выходит, Исаев был в курсе того, как собирался поступить со мной его бета. Был, не мог не быть… если уж большинство волчиц наслышаны о пристрастиях в сексе Михаила Родищева. Был и собирался просто закрыть глаза на очередную выходку своей правой руки. Его лишь волновало, чтобы не было больших проблем с Родцевым.

Снова эта фраза:

«Ты бы несильно развлекался. Все — таки мы в гостях», — и тут возникла наша парность. Мне стало нехорошо.

Стоило мне дойти до двери, как сестра догнала и прижала к стене. Сергей, находящийся рядом, не сделал ничего. Просто стоял.

Да, Ксения не причиняла мне никакого вреда. Видимо, то, что она собиралась продолжить беседу, которой я пыталась избежать, не считалось чем — то опасным. Хотя, проскользнула подлая мыслишка, что Исаев приставил его не для моей охраны, а для своего спокойствия. Отгонять возможных соперников и просто контролировать каждый мой шаг.

— Ты ведь знаешь, что папочка, не знаю, где шляется этот скотина, приготовил тебя для Родищева?

— Знаю, отпусти.

— Значит, знаешь, — сестра оскалилась. — Тебя собирались использовать, как разменную монету, — продолжала подвыпившая девица. — Ты ведь больше ни на что не годишься.

— Ксения, остановись. Мы же сестры, — я не знаю, зачем, но пыталась до нее достучаться. Ведь давно оставила попытки вызвать у нее родственные чувства, хотя и испытывала их сама. Когда — то… раньше. Наверное, все — таки алкоголь сделал меня более чувствительной.

— Да, какие мы сестры? Ты — презренная человечишка. Убогая. Жалкая. Не удивлена, что Егора от тебя воротит. Но он из — за этого гребаного парного притяжения ничего сделать не может. Ты хоть представляешь, как тебе повезло, дура?! Ну, ничего, я это исправлю, — я не выдержала и расплакалась. Оттолкнула сестру, которая, впрочем, не удерживала меня, и бросилась на выход. Жаль, я тогда не прислушалась к ее словам. Ни тогда. Ни позднее. Ведь Ксения открытым текстом заявила о своих намерениях.

Домой ехать не хотелось.

Я и не поехала. Попросила Сергея по пути домой притормозить у набережной.