Любовь (не) прилагается (СИ)

Вспомнила, как он иногда платил мне за секс. А по-другому и не скажешь. Да, у меня была в наличии его банковская карта. Я не слишком была ограничена в тратах. Вернее, я не была ограничена в них вовсе, потому что попросту почти ничего не тратила. Повода у него не было. Но иногда, когда Егор был доволен мной в постели, он щедро заставлял купить себе что-нибудь в подарок от него. Не дарил сам. Не поручал секретарше. Отправлял меня в магазин. А после требовал отчет. Куча ювелирного барахла, которое у меня скопилось за совместную жизнь с Исаевым, так называемые его подарки. Благодарность за хорошо проделанную работу.

Луна! Какой я была наивной дурой! Я, конечно, и сейчас ей оставалась. Но вот проституткой раньше как-то себя не ощущала, чего не скажешь про данный момент. Действительно, сняла розовые очки и постигала правду жизни, анализируя собственное прошлое.

Мне ведь искренне казалось, что я была счастлива с этим мужчиной. Счастлива до того момента, пока он не объявил, что женится на Ксении. В данный момент ясно осознала, как заблуждалась. Что Родцев воспринимал меня, как сексуальную вещь, которую можно было выгодно использовать по назначению… что Исаев. Правда, отчим мне никогда не предлагал денег. Говорил, что должна отрабатывать, вложенные в меня время, средства и усилия. Исаев благодарил постфактум.

Так мерзко от всего этого стало и голова действительно разболелась.

К моему несказанному облегчению, мужчина после легкой пикировки, так не свойственной нам ранее, подхватил пиджак, висевший на стуле и дипломат. Улыбнулся на прощание и отправился восвояси. То есть по делам. Хотя, даже если бы шел к любовнице, меня бы это несильно расстроило. Моя волчица, недовольно фыркнув на мои предательские мысли, снова исчезла.

Ничего в этом мире не менялось. Ни Егор, ни моя девочка. Иногда постоянство было неплохо. Только вот не в этот раз. Только не в моем случае.

Налила из-под крана холодной воды и, найдя в аптечке таблетку от головной боли, запила ее. Надеялась, что мне быстро поможет. Хотелось иметь незамутненный разум. Мне предстоял сложный разговор.

Действовать необходимо было быстро. Я догадывалась, что сестра скорее всего спала. Она обычно всегда спала часов до двенадцати. То есть, как я понимаю, отдыхала после утренних постельных упражнений. Где-то в начале десятого должна была прийти Марина Леонидовна. Та самая домработница, которая убиралась и готовила в доме у Исаева.

У меня оставалось где-то полчаса.

Я уверенно поднялась наверх. Уже не столь уверенно приблизилась к нынешней спальне четы Исаевых. Всего секунду постояла, набираясь моральных сил, и решительно открыла дверь.

Ксения спала, как я и ожидала.

— Ксения, — позвала, не приближаясь к постели. Никакой реакции.

— Ксюша, — новая попытка. Никакой реакции.

Мой голос был довольно громким.

Я не понимала, как быть. Подойти растолкать было чревато. Не хотелось получить с утра от собственной невыспавшаяся сестрицы. А Ксения могла… Я очень хорошо помнила, как иногда будила ее в доме Родцева. Ничем хорошим это для меня не заканчивалось.

Но все-таки я была слишком ограничена во времени, чтобы ждать, когда она проснется самостоятельно. Схватив подушку, огрела сестру и отскочила от постели на безопасное расстояние. Девушка зашевелилась. А я даже представить не могла, какое удовольствие испытаю, просто легко ударив сестрицу. Те изменения, которые происходили со мной, мне категорически не нравились. Ведь еще какой-то месяц назад я подумать не могла, что смогу получать наслаждение от вреда другим людям. Пусть маленького и безобидного, но вреда.

— Ты?! — девушка открыла глаза. Видимо, она не ожидала от меня такой наглости. В принципе сестра была в своем праве. Я пришла к ней в комнату, разбудила… Но у меня было, что предложить сестре, чем компенсировать ее потревоженный сон. По моим не весьма здравым размышлениям, Ксения была единственной заинтересованной в том, чтобы я исчезла из жизни Исаева. По моим расчетам она могла помочь мне бежать. Ведь супругу Исаева никто не контролировал. При желании сестра спокойно могла вывести меня в багажнике за пределы стаи. Откуда мне было знать, что у нее на меня другие планы… — Чего приперлась, сучка? Да, еще и стоишь, улыбаешься? — разбуженная девушка была довольно миролюбивой. В моем понимании. Скажем так, я ждала от сестры более бурной реакции. А, может, она еще до конца не проснулась и ей было просто лень.

— Ксюша… — начала я, но была тут же перебита.

— Если ты думаешь, мразь, что я с тобой буду разговаривать, то ошибаешься. Свалила, падаль, — девушка демонстративно повернулась на другой бок и сделала вид, что спит. А я действительно улыбалась, вот это уже больше походило на разбуженную сестрицу. Я уже и забыла, что Ксения не слишком выбирала выражения с утра. Впрочем, она со мной никогда не играла в корректность.

— Я хочу поговорить об Егоре, — перешла к делу. Я не собиралась так просто уходить.