Любовь не с первого взгляда

Наконец, Кая выловила господина Се-Приента – это тот участник совета, который настаивал на благозвучности фамилии будущего короля-консорта. Столь, казалось бы, неважный вопрос интересовал его неспроста: Се-Приент отвечал за распространение слухов и сплетен, устроение в народе необходимых настроений, распространение значимых идей, утечку информации, которую нужно было разгласить, и компрометацией просочившихся сведений с целью придания им видимости дезинформации. Столь широкий круг задач налагал на его личность свой отпечаток: Се-Приент крайне придирчиво отбирал слова и выстраивал предложения так, как иные выстраивают военное построение или фундамент здания. Немудрено, что, кроме своих прямых обязанностей, он ещё писал для королевы речи и составлял официальные открытые письма.

– Господин Се-Приент, – Кая вынула из своих бумаг уже известный нам список женихов, – мне необходимо, чтобы эта информация стала достоянием общественности и достигла, в том числе, ушей иностранных государей.

Советник внимательно посмотрел на список, к составлению которого и сам прикладывал руку на том экстренном совете, и деловито поинтересовался:

– Королю Райену пыль в глаза пускаем?

– Именно так, – улыбнулась его понятливости Кая. – Причём желательно, чтобы цифра была преувеличена хотя бы в два раза.

Се-Приент пораскачивал головой, что-то прикидывая, пожевал губами и высказал идею:

– Памфлет? «У нашей королевы есть двадцать женихов, и каждый в этом списке по-своему неплох», – экспромтом напел он.

Королева переглянулась с Канларом, улыбнулась и одобрила:

– Да, памфлет был бы прекрасен.

– Всё сделаем в лучшем виде, – заверил Се-Приент. – Поручу это дело Глатену.

Глатен был известным в столице поэтом-сатириком, который выступал оппозицией по отношению к власти, постоянно критиковал правящий дом и его решения, и в целом был не прочь высмеять любые политические события. По официальной версии, городские власти разыскивали его с целью посадить в тюрьму, поэтому Глатена прятали по пригородам оппозиционеры. Что не мешало ему своевременно выдавать новые творения по свежайшим поводам, а этим творениям – разлетаться по всей стране.

В самом деле, трудно пропустить свежие новости, когда являешься неофициальным сотрудником внутренней разведки. С точки зрения выявления настроений в оппозиции и распространения выгодных двору сплетен Глатен был незаменим.

– Чтобы позже не возвращаться к этому вопросу, давайте я сразу подпишу запрет на распространение этого памфлета, – решила королева, и вице-канцлер тут же принялся составлять необходимый ордонанс. Уточнив у Се-Приента, через сколько дней начнут распространять памфлет, вице-канцлер выставил соответствующую дату, после чего королева подписала лист и отдала его канцлеру с тем, чтобы он обнародовал его в нужный момент.

К этому времени, наконец, в кабинет подтянулись все советники, и Кая приступила к вопросу, который её особенно волновал.

– Мессиры, – заявила она, – этим утром нашей разведке удалось поймать человека, который подбрасывает во дворец сектантские листовки, – она назвала одну из фрейлин. – Следствие по этому вопросу уже ведётся, – Она предъявила советникам донесение, которое ей доставили буквально полчаса назад. – Удалось выяснить, что родственники этой особы, ранее не замеченные в связях с сектой, недавно посещали земли моего троюродного брата. У нас не хватило пока времени выяснить все обстоятельства и получить необходимые доказательства, да я и сомневаюсь, что любезность кузена простёрлась до тех пределов, чтобы оставить чёткие следы, которые позволят указать на него. Поэтому нам уже сейчас нужно задуматься о том, какой ответ мы ему дадим в том случае, если доказательств не получим.

Вариант с тем, что кузен непричастен, никто не рассматривал всерьёз. Троюродные никогда не вступали в конфронтацию с троном и не связывались с оппозицией, но устраивать мелкие пакости было вполне в их стиле. Они даже рассматривали это как семейную традицию. Мол, чтобы эти, на троне, не зазнавались.

Советники принялись бурно обсуждать новую информацию, высказывая те или иные предположения и предложения. В большинстве своём они не выдерживали никакой критики: посылать войска в земли кузена причин не было, провоцировать на религиозный конфликт – тоже представлялось невозможным, дискредитировать кого-то из сектантов было, конечно, идеей перспективной, но не решало проблему с князем, которому следовало сделать серьёзное внушение.

– А давайте возложим на него миссионерскую миссию в Махии, – вдруг предложил дядя.

Это было очень в его стиле: во всех дипломатических интригах он делал вид, будто принимает верхний пласт смыслов за действительный, и давал абсурдно серьёзный ответ на этот верхний пласт. Раз князь уверял, что пытался обратить махийских еретиков, – нужно такую возможность ему и предоставить!

– Остроумно, – признала королева, – но невыполнимо. На князе лежит обязанность по обороне границ, мы не можем отправить его с миссией. А вот женить… Господин Канлар, что у нас там с махийскими принцессами на выданье?