Любовь - не сахар, сахар - не любовь

Он демонстративно поцеловал мне руку и, честно отыграв свой блестящий эпизод, направился к выходу, привычно разбрасывая сияющие усмешки знакомым за соседними столиками. Охранник молча отошел к барной стойке. Я резко обернулась к Игорю:

- Чего ты хочешь?

- Я хочу знать, где моя дочь? - Даже в праведном негодовании он жалко нервничал и трусливо оглядывался по сторонам. - Два дня назад Юля собрала вещи, сказала мне: «Я тебя ненавижу и убила бы тебя, не задумываясь, если бы она не запретила мне это делать…» - и ушла. Что ты ей сказала?

- Все, - вежливо улыбнулась я.

- Мы звонили в милицию…

- Знаю. Они обратились к нам. Им разъяснили, что Юля просто поссорилась с родителями. И теперь снимает квартиру, поскольку ее гонорар позволяет ей это делать, в то время как паспортный возраст позволяет самой решать за себя: стоит ей или нет общаться с любимыми папочкой и мамочкой.

- Да, она звонила и сказала матери, что прощает ее, но я для нее умер. Жена плачет уже два дня подряд…

Я равнодушно пожала плечами:

- Ну что ж, я тоже плакала, когда ты бросил меня ради нее.

Подперев рукой подбородок, я отстраненно смотрела на него, безуспешно пытаясь понять, как этот потасканный человечек со смятым, словно исписанный лист бумаги, лицом исхитрился когда-то испортить мне жизнь.

- Я бросил тебя не ради нее, - противно взвизгнул он, - а ради Юльки! Я не мог оставить дочь…

- Можешь не повторяться, - пренебрежительно усмехнулась я. - Все это я уже слышала тринадцать лет назад. Такие люди, как ты, вечно сваливают все на детей. Не задумываясь, что когда-нибудь тем придется расплачиваться по счетам за все их грехи. Ты сделал ее ответственной за собственную подлость, воровство и убийство. И если сейчас я спрошу тебя, почему, спустя эти тринадцать лет, ты остался таким же ничтожеством, как и был, ты ответишь мне: «Я жил ради дочери. И у меня не было времени…»

- Да, я жил ради своей дочери! - с ненавистью прошипел он. - Я зарабатывал деньги, чтобы вырастить ее. Ты не можешь меня понять, потому что у тебя самой нет детей!…

- То, что у меня нет детей, - уточнила я с убийственной светскостью, - исключительно твоя вина. И, признаюсь, сначала я хотела заставить Юльку расквитаться за все, что ты сделал. Заставить ее плакать по ночам, резать вены, мучиться от бессилия перед несправедливостью, выжечь, вытравить, выхолостить ее душу и выбросить на помойку такой же злобной стервой, как я сама. Но потом я поняла: не ее вина, что ты сделал из нее козла отпущения. Твоя дочь - эта девочка-монстр из моих страшных снов - ни в чем не виновата. Она действительно любит меня, а я люблю ее. И единственный человек, который должен мне заплатить, - это ты сам.

- Чего ты хочешь? - бессильно спросил Игорь. Его маска гнева размякла и расплылась в убогую, слезливую покорность.

- Ничего, - ответила я, одаривая его самой обворожительной из всех своих улыбок. - Ты уже заплатил мне своей дочерью. Дороже - не бывает.

Я встала и махнула рукой охраннику, чтобы тот расплатился по счету. Моя проклятая любовь смотрела на меня постаревшим сморщенным лицом, скомканным, как лист бумаги, безжалостно выдранный из старого дневника… А девочка из желтого Гидропарка ждала меня дома, заполняя собой всю его пятикомнатную пустоту, которую никогда не мог согреть мой декоративный муж. Сейчас она наверняка лежала в постели в моей зеленой шелковой пижаме, с очередным куском разучиваемого сценария в руках, смотрела на часы и отбивала секунды нетерпеливой пяткой, стараясь пришпорить время. Я улыбнулась ей и, взглянув на Романовского, с облегчением поняла, что больше не чувствую к нему ненависти. Так, жалкая куча старого тряпья из моего прошлого. Куча дернулась и попыталась что-то сказать. Но я осадила ее холодным кивком - температурой минус двадцать по Цельсию:

- Все. Свободен.

Из книги «Секс и город Киев» [3]

Тринадцать минусов быть женщиной

Эссе

Помните, герой фильма «В джазе только девушки» в панике заламывал руки: «Как они ходят на таких каблучищах, Джо? Как они сохраняют равновесие?! И снизу поддувает! Они, наверно, не вылезают из гриппа. Нет, Джо, никогда нам с ними не сравняться!» А ужас персонажа «Тутси», предварительно проштудировавшего все дамские магазины? «Посмотри на это белье. Знаешь, сколько оно мне обошлось? А косметика! Я просто поражаюсь, каким образом современная женщина умудряется быть привлекательной и при этом не сидеть на голодном пайке?»

Обе эти картины - мои любимейшие комедии. Безобидные на первый взгляд, они зрят в самый корень неразрешимой проблемы полов. Гениально цветаевское отмежевание: «Бог, не суди, ты не был женщиной на земле!» Только побывав в женской шкуре, мужчина может осознать, сколь неравноправна с ним его прекрасная половина. И самое главное - никогда не станет равноправной! Потому что для этого ей нужно перестать быть прекрасной.