Любовь не знает мести (СИ)

   Сначала допрашивали Елену. Долго допрашивали, наверное, с час. Нас принесли кофе с сэндвичами, а потом еще по бутылке воды. Затем настал черед капитана, но он, впрочем, пробыл не так долго. Явно знал, как себя вести на таких мероприятиях.

   А вот я нервничала и дергалась.

   - Не бойтесь меня, мисс Хейн, - улыбнулся капитан полиции. - Я люблю таких, как вы. Помогающих раскрывать дела.

   Это немного успокоило, но лишь немного. Помимо всего прочего я размышляла, смогу ли заставить себя оказаться на его месте. Нет, все-таки пойду в адвокатуру.

   - Я должен задать вам несколько вопросов. Иногда они могут быть неприятными. Не обижайтесь, мисс Хейн, отвечайте спокойно и честно.

   - Хорошо, - кивнула я.

   - Расскажите, что произошло сегодня.

   Я сбивчиво описала произошедшее еще раз. Отработка, плавание, тренер, меня выгоняют, я догадываюсь о том, что дело нечисто, вызываю полицию.

   - Вы давно делали предположение о том, что тренер Дельвего может быть причастна к убийству девушки, верно?

   - Да.

   - При каких обстоятельствах?

   - В приватном разговоре с капитаном Линдвеллом.

   - Конкретней, мисс Хейн. Где вы были и что делали, когда вас... "озарило".

   Я не очень понимала, как это относится к делу, но пришлось признаться:

   - Капитан поймал меня на нарушении правил. Я ночью спустилась в бассейн. Он отчитывал меня, говорил, что я провалю учебу и я вспомнила, что видела во время занятия следы магнитного порошка, просыпанного в тренерской. Мы пошли проверить и там нашли кубок с отпечатками крови.

   - Крови?

   - Ну... ультрафиолет показал какие-то следы. Я предположила, что крови. Очень похоже было на рану Шейлы.

   - Вы выбрали специализацию судмедэксперта?

   - Я еще не определилась.

   - Хорошо. Мисс Хейн, в каких вы отношениях с капитаном Линдвеллом?

   И почему все меня об этом сегодня спрашивают?

   - Он мой преподаватель.

   - И только? - прищурился капитан полиции.

   - И только.

   - Тогда почему вы так бросились его спасать?

   Помолчав немного, я сказала:

   - Я не думала о том, что спасаю именно его. Тренер могла оказаться убийцей и причинить кому-то вред. Наверное, я все же краешком сознания заметила, что она ведет себя необычно.

   - То есть, вам без разницы, кого вы защищаете? Даже капитана Линдвелла, который...

   Рик Канрик замялся.

   - Не всегда соблюдает субординацию.

   - О чем вы? - нахмурилась я.

   Сердце отчего-то истерично забилось в груди.

   Мужчина показал мне планшет, на котором... вела съемку скрытая камера. И эта камера давала отличный обзор на раздевалку в бассейне и нас с Линдвеллом. Особенно хорошо в кадр вошел момент, как его рука скользит по внутренней стороне моего бедра. Воспоминания были так свежи, что я почти физически вспомнила это касание.

   - Не очень-то похоже на воспитательную беседу.

   - У капитана Линдвелла... свои методы воздействия на нарушителей устава, - пробормотала я.

   - Это попытка изнасилования, мисс Хейн.

   - Нет! - Я рассмеялась. - Это попытка запугивания. Он говорил о том, что если бы оказался убийцей, то мне бы не поздоровилось. И... иллюстрировал такую вероятность.

   - Вы знаете, что такое стокгольмский синдром? - вновь огорошил меня следователь.

   - Как это относится к делу?

   - Мисс Хейн...

   - Да, знаю. Как это относится к делу тренера Дельвего?

   - Вы боитесь Лиама Линдвелла?

   - Нет!

   - Я просил вас не нервничать. И предупреждал, что вопросы могут быть неприятными.

   - Я не вижу в таких вопросах смысла.

   - Мы установили в бассейне и примыкающих помещениях камеры, чтобы следить за тренером. Нам не хватало доказательств. Можете представить мое удивление, когда я увидел вас с капитаном. Мисс Хейн...

   - Мистер Канрик, - я сделала глубокий вдох, - мы находимся в имперском образовательном учреждении. Вы поставили камеры в женской раздевалке. Там, где девушки порой ходят голые. Ни я, ни мои однокурсницы не давали разрешения на такую съемку. В академии учатся много детей из правовых династий. Не мне вам рассказывать, что будет, если они узнают о камерах. Поэтому свои неприятные вопросы вы будете задавать мне в присутствии адвоката. Я имею на него право.

   Следователь выглядел ошеломленным.

   - У вас аналитический ум, мисс Хейн...

   Но я не собиралась больше ничего говорить. Надо было сразу отказаться. Слишком мало опыта. Но почему он обо всем этом спрашивал? Что-то мне подсказывало, что неспроста.

   - Вы действительно отказываетесь больше разговаривать? - поразился полицейский.

   Я кивнула. Дурой не была. Может, я и импульсивная, излишне деятельная и немного раздолбайка, но не тупая. Они не станут давить дальше на предмет отношений с Линдвеллом. Иначе придется обнародовать записи с камер, да и вообще наличие этих самых камер. А за записи переодевающихся студенток адвокаты академии сожрут их и чайком запьют.

   Но как же меня трясло. А главное, я совершенно не понимала, почему.

   Когда вышла из кабинета, несколько метров прошла в полной прострации. Только голос Линдвелла вывел из состояния сомнамбулы:

   - Похоже, у этого парня на меня зуб. Зубище, я бы сказал, - безмятежно произнес он.

   - Они записали на камеру нашу встречу в раздевалке.