Любовь не знает обстоятельств (СИ)

— Надоело твоё “ты раньше никогда” или “ты всегда”. Да всё ошибаются и я делал очень много ошибок. Все не счесть. Я подавался страхам и разрушил то хрупкое счастье, которое строил не один год. Да одна из ошибок что я не слушал тебя. Смотря на тебя сейчас понимаю, что ранил своим безразличие сильнее, чем казалось. Даже если я бы не ответил на твои чувства мог бы быть и вправду немного внимательнее и понятливее. И что теперь? Я признаю свои ошибки. Не знаю получится ли их больше не совершать, но хоть раз будь честна с собой. Ты вправду хочешь искать незнакомца? Хочешь пытаться перенести чувства что бурлят внутри тебя на кого-то кто их может не оценить и принять? — не ожидал я от себя таких слов, но если эта девушка и вправду любит меня, то почему бы не дать её чувствам расцвести. Я вот не уверен, что те чувства, которые я испытывал можно ли назвать словом “любовь”? К тому же не уверен, что смогу найти того кого полюблю в общем. Наверное в этой ситуации лучше выбрать ту что сможет меня понять и принять. Возможно хоть её это осчастливит. Может ей удастся исцелить меня и научить любить по настоящему.

— Ты сейчас серьезно? Или издеваешься? — спросила Таня растерно.

— Я? А похоже на шутку? — удивился я. — Пусть так. Хочешь чтоб я шутил? Сделаем вид, что это шутка.

— Как можно такое говорить с таким видом. Тебе ведь плевать були я рядом, так зачем вселять надежду? Это самое настоящее издевательство если не шутка, — дрожащим голосом сказала Таня.

— Я не хотел тебя обидеть. Прости я понял свою ошибку. Только не надо слёз, — сказал я и сделав вдох решил всё же спросить и прояснить ряд моментов. — Начнём с того что я уверен, что знаю в чем суть этого чувства в общем. От родителей я не получал ничего. Ни любви ни заботы и даже минимального воспитания. Они никогда не отвечали на мои вопросы а я рос только с чувством зависти к брату. Да и разобраться во всём этом я смог только благодаря книгам, которые читал.

— И какая же литература в это разобраться поможет-то? — скептично сказала Таня.

— Разная. От Достоевского и заканчивая просто учебниками по психологии. Хотя я часто просто прыгал в омут фэнтези и других жанров, в попытке спрятаться от реальности, — сознался я.

— Так там любовь и другое тоже часто описывают. В чём проблема тогда, — пыталась разобраться в этом Таня. Видя её искренне желание помочь мне почему-то стало легче на душе. Я думал что стоит об этом упомянуть как меня высмеют и отвернуться.

— Книги книгами, но мне всё равно не ясно как любить и проявлять любовь. Говорят, что это желание заботится о близких людях. Я заботился. Говорят, что это доверять. Я доверял. Говорят, что это желать близости и я её желал, но всё это едва ли заполняло пустоту внутри. Да мне нет разницы кто со мной, ведь я не умею и не знаю как это любить. Мне ещё Паша описывал свое чувство симпатии и я с годами просто обманулся в этом понятии настолько что не могу понять что к кому и когда испытывал, — горько сказал я.

— Нужно просто разобраться в себе и прислушиваться к собственным чувствам, — вздохнула Таня.

— Думаешь. Сложно прислушиваться, когда не знаешь что искать. Мне не хочется видеть ваших с Мариной слёз, но значит ли, что я люблю вас обоих или одну из вас, а может никого? Вот ты можешь мне ответить почему ты так уверена что те чувства, которые ты ко мне испытываешь это не самообман или зависимость от мыслей обо мне?

— Вот это ты конечно сравнил. Не уверена что смогу понятно объяснить, — сказала Таня собираясь с мыслями. — Мне хочется всегда быть рядом, помогать и поддерживать. Я не ищу взаимности, мне не нужно ничего взамен, а достаточно только понимания твоего счастья. Если ты будешь улыбаться, то мне не важно с кем ты. Хотелось бы чтобы в твоём сердце были ко мне чувства, но и начильно их взращивать не выйдет.

— Допустим я это понял. Почему ты говоришь люблю, а не нравишся? В чем разница? Я не могу разобраться. Единственное, что есть в моём сердце пустота и боль которые я не могу унять из года в год с самого детсва. Я не знаю с чего она появилась с обиды на родителей, зависти к брату или мысли о несправедливости мира и мне плевать, на это. Но знаешь я вообще не уверена, кроме этой раздираемой на части пустоты чувствовал хоть что-то.

— А как же Марина. Ты выглядел с ней таким счастливым, да и на руках носил её, — опешила Таня от моих слов.

— Она моё единственное лекарство. Её забота и доброта могли хоть ненадолго унять это назойливое чувство. Увидев её улыбку адресованную мне, на сердце становилось спокойнее и тогда я мог даже почувствовать что-то светлое например радость, но очень скоро эта пустота всё равно возвращалась. Как же странно это озвучивать, — сознался я и сел напротив Тани.

— Так подожди мне надо подумать. Ты не думал сходить к психологу? — склонила голову на бок Таня.