Любовь небесного цвета

Нет единой теории гомосексуальности и у других биологических дисциплин. В 1950-60-х годах особые надежды возлагались на эндокринологию. Предпологалось, полагая, что сексуальная ориентация зависит главным образом от соотношения мужских (андрогены) и женских (эстрогены) половых гормонов. Ученые спрашивали себя, а)существуют ли у гомосексуалов какие-либо характерные гормональные аномалии; б) обнаруживают ли люди с определенными эндокринными нарушениями повышенную склонность к гомосексуальности; в) может ли гормонотерапия изменить сексуальную ориентацию? После того, как ответы на эти вопросы оказались отрицательными, в центр внимания попала нейроэндокринная теория, считающая гомосексуальность следствием нарушения гормонального баланса на ранних, еще у утробе матери, стадиях развития организма, в результате чего задерживается или нарушается половая дифференциация головного мозга и связанного с нею полодиморфического поведения. Эти исследования дали много интересных данных, но зависимость сексуальной ориентации от гормонов оказалась очень сложной и опосредованной, так что говорить о решающей или существенной роли гормональной регуляции в развитии гомосексуальности, за исключением лиц с явными физическими признаками интерсексуальности (феминизированные мужчины и маскулинизированные женщины) ученые считают преждевременным.

Нейроэндокринологические исследования тесно связаны с нейроанатомическими. Поскольку человеческий мозг дифференцирован по полу, ученые начали сравнивать не только мужской и женский мозг, но также мозг гетеро гомо и транссексуалов и обнаружили у них незначительные анатомические или функциональные различия. Но эти данные весьма противоречивы и что из них вытекает (если вообще вытекает), никто сказать не может.

Наибольших успехов в изучении биологии гомосексуальности добилась в последние годы генетика.

Во-первых, доказано, что гомосексуальность - явление "семейное": там, где есть один гомосексуал, существует большая вероятность найти других, особенно среди родственников по материнской линии. При этом гомосексуалами чаще оказываются младшие сыновья, а критическим фактором является наличие старших братьев: каждый дополнительный старший брат увеличивает вероятность гомосексуальности на 33 процента. Впрочем, это характерно не для всех, а только для крайне феминизированных гомосексуалов. Помимо непосредственно генетических факторов, порядок рождения имеет важные психологические последствия. Первенцы, как правило, более активны, жестки и агрессивны, чем младшие сыновья, которые кажутся более мягкими, женственными, психологически гибкими, что способствует развитию у них в дальнейшем творческих способностей и склонности к принятию нестандартных решений (это выяснено путем анализа биографий выдающихся ученых).

Во-вторых, среди родственников гомосексуалов по материнской линии процент людей, которые вообще не вступали в брак или чьи браки остались бесплодными, или у которых были самопроизвольные аборты, выкидыши и мертворождения, значительно выше, чем среди родни по отцовской линии. Хотя эти факты не обязательно имеют генетическую природу (психологический климат в семье может передаваться из поколение в поколение), влияние наследственности кажется весьма вероятным.

В-третьих, у монозиготных (однояйцевых) близнецов совпадение по гомосексуальности значительно выше, чем дизиготных (52% против 22%, у женщин - 48% против 16%).

В-четвертых, в материнском поколении гомосексуальных мужчин и женщин статистически нормальное соотношение потомков мужского и женского пола нарушено и очень близко к тому, которое наблюдается у отцов, страдающих одним из известных генетических нарушений мужской Х хромосомы (так называемый маркер Xq28).

Изучая ДНК группы гомосексуалов и их ближайших родственников, американский биохимик Дин Хеймер обнаружил, что из 40 обследованных пар гомосексуальных братьев 33 имеют в Xq28 один и тот же ряд из пяти маркеров (вероятность случайного совпадения меньше одного процента).

Значит ли это, что открыт "ген гомосексуальности" и наука вскоре сможет точно определять и, возможно, корректировать соответствующий генетический код? Это, конечно, преувеличение. Хеймер подчеркивает, что он открыл не ген гомосексуальности, а только одно переходное звено между гомосексуальностью и частью одной хромосомы. Локализовать среди 5 миллионов расположенных здесь базовых пар ДНК отдельный ген так же трудно, как найти в большом городе человека, обойдя двести квартир. Вполне возможно, что человека делает гомоили гетеросексуалом не один, а сто различных генов, плюс тысяча разных форм индивидуального опыта. По предположению Хеймера, только одна десятая мужчин, считающих себя гомосексуалами, является носительницей соответствующего гена. А канадские ученые, повторившие исследование Хеймера, вообще не нашли обнаруженной им закономерности.