Любовь непостижима

— Позвони ей, — решилась она на вызов. — Уж она-то не откажется поудить с тобой.

Грегори сверкнул на нее глазами из-за газеты:

— А ты почему отказываешься?

— Просто я оказалась удобной. — Она грохнула сковородкой о плиту. — Ты хочешь половить рыбку, но не знаешь, как добраться до озера. Я знаю. Очень удобно. У тебя нет рыболовных снастей. У меня есть. Очень удоб…

— Еще одно слово в этом духе, Эллис, и Я забуду, что мы друзья. — Он даже приподнялся со стула. — Ширли — единственное «удобство», которое повстречалось мне здесь. Но мне еще не очень приспичило. Иначе сейчас я находился бы в ее гостеприимной постели.

— Тогда зачем ты ее упомянул?

— Ты меня отвергла, Эллис. Не дождешься, чтобы я кланялся тебе и благодарил тебя за это! Черт, теперь-то я понимаю, почему ты живешь, как старая дева, и не назначала никому свиданий целых десять лет. Кто осмелился бы попросить тебя о свидании, не рискуя при этом своей головой?

Из глаз Эллис брызнули слезы. Старая дева. Десять лет. Казалось, они навалились на нее, зажали ее в угол, из которого она не могла выбраться. Плита перед ней расплылась, словно в тумане, слезы капали на сковородку, издавая шипение.

Услышав его, Грегори увидел, как судорожно вздрагивают ее плечи в попытке сдержать рыдания. Ругнув себя, он поспешил к ней, не давая ей выбежать из кухни.

— Прости, Эллис, я сегодня встал не с той ноги, — прошептал он, притронувшись к ее плечу.

Инстинкт подсказал ему, что она в ужасе от того, что поддалась эмоциям. Совсем как пацаны на улицах. Общаясь с ними, он научился понимать, что в таких случаях нужно проявить такт.

— Налить тебе чашечку кофе?

Она глубоко вдохнула и произнесла дрожащим голосом:

— Д-да.

Грегори протянул руку из-за ее спины, выключил горелки, потом подал ей бумажное полотенце. Налив кофе, отнес чашку на стол.

— Присядь, Эллис. Завтрак может подождать, пока мы уладим недоразумение.

— Я веду себя ужасно глупо, — проронила она, опускаясь на стул, который он выдвинул для нее. — Я ведь никогда не плачу. Спроси у деда, если не веришь.

— Ты не делаешь массу вещей — никогда не плачешь, никогда не думаешь о себе, о хорошей компании. Послушай, я не хочу удить с Ширли, я хочу ловить рыбу с тобой.

— Ты хоть думаешь, о чем говоришь?

— Как это?

— Ширли красива. Она блондинка, прекрасно сложена…

— И она знает об этом, — кивнул он. — А вот ты представления не имеешь о своей привлекательности. Иногда, Эллис, ты напоминаешь мне Фрэнка, одного из моих пацанов.

— Я напоминаю тебе какого-то сорванца? Ну очень привлекательно!

— Да нет же, здесь совсем другое. — Он помолчал. — Фрэнк занимал мои мысли последние несколько дней, и вот я подумал…

— О чем?

— Ну… вы с Патриком приютили диких лошадей. А что, если вы разрешите одному-двум беспризорным паренькам пожить несколько дней на ранчо? Фрэнку понравилось бы ездить верхом, и поработать ему полезно. Пусть убедится, что жизнь не сплошная дешевка. Я бы, конечно, оплатил его проживание и питание.

Как он и надеялся, Эллис сочувственно отнеслась к его просьбе. Себе она призналась, что беспокойство о трудных ребятах только украшает его.

— Хорошая идея, но нужно и согласие деда. — Она посмотрела на телефон. — Позвони Нелли и спроси его.

— Они не подходят к телефону всю неделю, — криво усмехнулся Грегори, беря телефонную трубку. — Наверное, вообще не выбираются из спальни. — Все же он набрал номер бабки, и когда ему ответили, брови у него полезли на лоб. — Патрик? Старая змея? Это Грегори. Ага. Чудесно. Нет. Я хочу поговорить сначала с вами.

Маленькими глотками Эллис пила кофе, слушая, как Грегори объяснял причину звонка.

— В первую очередь я думаю о Фрэнке. Ему тринадцать, и я нашел ему приют. Но на прошлой неделе он едва не сбежал к старой шайке. Несколько дней на ранчо могут благотворно повлиять на него. Эллис не возражает. А что скажете вы?

Он повернул трубку так, чтобы она слышала Патрика, который говорил:

— Ладно, мы захватим его с собой, когда вернемся на следующей неделе.

— Спасибо, — сказал Грегори. — Я попрошу, чтобы в приюте выполнили все формальности без задержки. — Потом он перекинулся несколькими словами с Нелли и положил трубку. — Отличные новости! — Потянувшись через стол, он пожал ей руку. — Еще пара звонков, и у нас будет повод для празднования.

Заразившись его энтузиазмом, она широко улыбнулась. Каким светлым, солнечным стал летний день! Возбуждение Грегори заставило ее забыть, что всего несколько минут назад она «жарила» на сковороде свои слезы.

Включившись в общее веселье, Боб и Джим застучали хвостами под столом, напоминая о себе, и сердце Эллис забилось в том же ритме.

Грегори сделал еще два быстрых звонка. Похоже, Фрэнка ждали большие перемены.

— Главное решено, остались детали, — обрадовался Грегори, схватил ее со стула и завальсировал с ней по кухне. — Радуйся, Эллис!

Она закружилась с ним, беззаботно смеясь. Это был самый головокружительный вальс в ее жизни. Она была Золушкой, а Грегори — Очарованным Принцем. И вокруг прыгали солнечные зайчики.