Любовь. Офисная версия

— Сейчас-сейчас, — деловито произнес он, роясь в бумагах. — Ага, вот.

Он бегло просмотрел какой-то листок.

— Пф, да она ж малолетка! Буду я париться, как же… Ну чего, как у нас сегодня?

— Давай в «Погребок» на Пресне сходим. Это рядом. Там по четвергам моды показывают.

— Дав… — вдруг осекся он. — А что — сегодня четверг?!

— Да, а что же?

— У, блин… Я с тобой дням счет потерял. У меня ж сегодня мастер-класс в одном месте!

Теперь лицо у Миши было огорченное, даже немного подурневшее.

— И сколько это по времени?

— Ну, час-полтора. Где-то полвосьмого освобожусь.

— Давай я с тобой поеду, — видя, как супермен смущен и растерян, выручила его Жанна. — Посмотрю, как ты с врагами расправляешься. Поедем в кафешку потом.

— Правда, тебе интересно? — наморщил он лоб, сомневаясь.

— Да чего ж нет. Я на такой тусовке никогда не была. Но ты, ну, после этого как — в кондициях будешь?

— Конечно. Это ж показательные выступления… Где, когда тебя подхватить?

…Жанна возвращалась в отдел, обдумывая, что сказать, если Катя рассказала, куда она ушла, а Анжелка догадалась, что она была на приеме у местного секс-символа. Но Анжела что-то набивала в свою базу, Катя старательно переводила, а Костика, как водится, на месте не было.

— Мне не звонили?

Девчонки дружно покачали головами.

Они без приключений доработали день, а без пяти пять зазвонил Жаннин мобильник. Номер звонившего ей был незнаком.

— Ну, ты спускаешься? — услыхала она Мишин голос.

— Да, как договорились.

— Давай. Я на месте.

Выйдя на улицу, Жанна свернула не к метро, а к дальнему концу здания — там, за углом, должно было стоять его авто. Но машин было много, и большинство из них черные, такие похожие. Жанна неуверенно пошла вдоль ряда одинаково породистых, лоснящихся от сытости тварей внутреннего сгорания, с каждым шагом теряя уверенность в себе и все больше паникуя. Она уже была готова позвонить Мише и попросить самому ее найти, как услыхала:

— Вы далеко пошли, девушка?

Миша выглядывал из окна мордастого «чероки».

— Ох, а я уже думала тебе звонить, — облегченно вздохнула Жанна.

— Садись, — сказал он, открывая дверцу и пересаживаясь к рулю. — Ты что, машину мою не узнала?

— Да ни в жисть… Я машины различаю по принципу «большая-маленькая», «чистая-грязная», «едет-стоит».

Он, выруливая на дорогу, усмехнулся.

— И еще у меня дикий, дамский, топографический кретинизм. В незнакомом месте я вообще не ориентируюсь. Меня надо за руку водить.

— Ясно. А достоинства у тебя какие-нибудь имеются?

— Имеются. У меня бездонная память, безупречный вкус и фантастическая интуиция, которая меня никогда не обманывает.

— Ага, и невероятная скромность.

— Да, это у нас с тобой общее. Нам далеко ехать?

— Не очень.

Они вырулили на Тверскую и двинулись от центра к западной окраине. Минут через пятнадцать Миша затормозил у служебного входа какого-то бетонного здания.

— Значит, так. Я провожу тебя в гостевую ложу и пойду разминаться. Где-то через час десять это все кончится, и мы поедем гулять. Вопросы есть?

Жанна отрицательно помотала головой.

Миша запер машину, взял из багажника большую спортивную сумку, и они вошли в здание. Внутри у двери стоял парень лет семнадцати, заметно широкий в плечах даже под черным цивильным костюмом. На рукаве у него была красная матерчатая повязка, которых Жанна не видела с самого детства.

— Здрасте, Михал Маратыч.

— Привет, Слава. Дежуришь?.. Девушка со мной.

— Это кто? — спросила Жанна, когда они стали подниматься по бетонной лестнице, и парень уже не слышал их.

— Ученик мой.

— А как твое отчество?

— Маратович. А что?

— Ничего, просто уточнила. Я-то твоего досье не видела.

— Там нет ничего интересного.

— …Вот. — Миша вывел Жанну на балкон, с которого был хорошо виден освещенный помост посреди темного зала. — Посиди здесь. Я за тобой приду. Не скучай.

— Постараюсь. Удачи.

Миша исчез, а Жанна принялась рассматривать зал. Включили свет в зале, и в первые от помоста ряды начали понемногу пробираться ребята, подростки, мальчики поменьше. Жанна посмотрела на часы, было без четверти шесть.

«Он. — Маратович, и фамилия явно нерусская. Осетин, что ли? Поэтому излишне сексуален, агрессивен и неверен по определению. Ну а я и не ожидаю ничего постоянного… Потом повезет меня к себе? Не поеду. Не могу я завтра опять в том же костюме на работу ехать».

От этих мыслей Жанну отвлекло то, что над ареной дали полный свет, а в зале, наоборот, притушили, хотя она успела заметить, что первые шесть-семь рядов от помоста плотно заняты публикой, в основном молодняком мужского пола. С Жанной в гостевой ложе сидели еще парочка шушукающихся девиц, видимо тоже подружки выступавших, и еще человек десять.

Действо состояло в том, что по громкоговорителю объявляли участников, как правило — одного с громкими титулами, второго, помоложе, — без таковых. Они проводили короткую схватку, все аплодировали, и соперники, помирившись и пережив заслуженные минуты славы, уходили.