Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)

- Нет, это я на него помочился, чтобы ему не так жарко было! Палач засмеялся и огромная туша его мелко затряслась, жирные складки на груди напоминали бы женскую грудь, если бы не были так обильно покрыты густым, седеющим волосом.

Подручный палача - невзрачный мужичонка неопределенных лет с сизым носом - подобострастными глазами смотрел на принца, держа в руках витую плеть.

Принц повернулся к французу. Голова пленника была опущена, лицо ничего не выражало - ни боли, ни мучений. Открытые голубые глаза были бездонны, как чистое ночное небо и оттуда на принца пахнуло космическим холодом. Принц отвел взгляд и стал вышагивать около пленника из стороны в сторону.

- Ну что? - обратился наконец принц к пленнику. - Ты все еще требуешь свой выкуп за победу на турнире?

Пленник не отреагировал. Принц кивнул и толстяк, гнусно осклабившись, взял с подставки раскаленную железную лапу и приложил к животу француза. Ни стона, ни вздоха не слетело с его губ - лишь шипение плоти наполнило помещение.

- Он что, сознание потерял? - выкрикнул принц. Выхватил хлыст из рук подручного палача и рукоятью поднял вверх подбородок француза.

Внезапно голубизна глаз исчезла, сменилась сверкающей, дьявольской желтизной.

- А-а, - выговорил пленник с трудом возвращаясь к реальности. - Явился наш герой...

- Ты все еще ждешь от меня выкуп за победу? - злорадно осведомился принц. - Так кто из нас победитель: ты, висящий передо мной, или я, во власти которого и жизнь и смерть твоя?

- Победа любит честных и терпеливых, - сказал пленник. - Ты к ним не относишься. Твоя победа - лишь дешевая трактирная проститутка на одну ночь.

- О, как я испугался! - воскликнул сакс и со всей силы стеганул пленника хлыстом. Багровый рубец мгновенно вздулся на загорелой груди француза, перечеркнув запекшийся шрам. - Может ты полагаешь, что я раскаюсь, отпущу тебя и смиренно заплачу тебе выкуп за то, что ты случайно сшиб меня с коня?

- Волк раскается когда умрет, - усмехнулся пленник. Он еще мог усмехаться - когда висел на руках, а к ногам привязана чушка не менее трех тодов весом! - Ты даже сюда приперся с отрядом головорезов, значит - боишься...

Принц вытер рукавом бисеринки пота, выступившие на лбу (как здесь жарко!) и сказал:

- Что ж, я раскаиваюсь, благородный барон. Завтра утром я отдам тебе мои доспехи. Их натянут на тебя, посадят на осла и отправят в твою любезную Францию или откуда ты там такой прибыл. И поезжай, если доедешь! А я сейчас пойду наслаждаться любовью с прекрасной женщиной.

Неожиданно в глазах невозмутимого француза что-то изменилось и Вогон понял, что он-таки пронял гордого пленника. Принц со всей силы врезал кулаком между ног француза.

- А тебе это хозяйство больше не понадобится! - заявил он издевательски. - Завтра мы встретимся и я тебе расскажу, какова она в постели! - Сакс расхохотался, весьма довольный собой и направился к выходу из подземелья. На пороге он остановился и приказал палачам: - Чтобы дожил до рассвета! - Те торопливо закивали головами. - И чтоб косточки у него целой не осталось! До встречи, барон Ансеис!

Принц со своими охранниками вышел. Тяжелая дверь закрылась за ним. Сакский палач подошел к большой деревянной колоде в углу. Пришло время переменить пленнику пытку.

- Эй, вы, - позвал он четверых вооруженных варлаков, что молчаливо сидели на скамье у дальней стены, - подсобите мне!

Глаза пленника вновь стали пусты - дух его был далеко отсюда. Он злился на собственную беспечность, но не время сейчас было злиться. К тому же ничего непоправимого не произошло, требуется лишь как можно скорее восстановить энергию. Недолго осталось. Но как близко к гибели он сегодня находился! Ни один бог, ни один самый мощный маг не может влиять на судьбу более десяти человек одновременно. Ему же пришлось выдержать грандиозный магический бой, одновременно охраняя от смертельных ран более полутора сотен рыцарей! Но последнее слово, еще не сказано, неуважаемый принц Вогон. Только французу нет дел до дворцовых переворотов и до местных войн, у него свои цели. И для достижения этих целей надо вырвать отсюда графа Маридунского и добраться, наконец, до его замка. И еще - надо же было позволить себе такую глупость и влюбиться, словно безусый мальчишка! Тем более, что ни к чему хорошему это привести не может. Но сердце (оно еще способно чувствовать?!) тоскливо ноет при одном лишь имени - Аннаура. Позволить наследному мерзавцу надругаться над ней? Нет! Последние внутренние емкости души и разума вновь наполнились магической энергией и барон повернул внутренний взор наружу. К нему подходил лыбящийся гнилью зубов небритый толстяк. Француз усмехнулся, толстая цепь лопнула в воздухе и пленник ловко опустился на ноги. Тяжелое железо оков превратилось в жижу и стекло вниз.