Любовь Орлова. 100 былей и небылиц

…Сейчас, шестьдесят пять лет спустя, трудно, конечно, предположить, что именно думала актриса, поджариваясь на раскаленной, как пишет Николаевич, сковородке пушечного ствола. Но ягодицы себе она действительно сожгла, и их долго, почти как позвонок после падения с быка, залечивали. «А первые несколько дней, – невесело шутила актриса, – в туалете орлом сидела».

Такой якобы была расплата за невозможность пересъемки. Ведь «специальный представитель ОГПУ (М. Кушниров) или „соответствующие товарищи в штатском“ (С. Николаевич) считал (считали) дубли – не больше трех! – и следил (следили) за тем, чтобы, не дай бог, не было перерасхода закупаемой почему-то на валюту обыкновенной (не „кодак“) черно-белой пленки.

Но ни Кушниров, ни Николаевич не додумались до того, о чем пишет не обязанный, казалось бы, в силу своего названия сгущать краски журнал «Отдохни»: «А перерасход пленки грозил в то время тюрьмой».

Это кому же «тюрьмой» – любимым сталинским актрисе и режиссеру?!

Эта «героическая» история пересказана в последнее время – и теми, кто обожает Орлову и Александрова, и теми, кто, мягко говоря, не жалует их, несчетное количество раз. Веры в нее не избежала даже скептичная ко всему Ф. Раневская, поведавшая о «подвиге» Любочки тому же Г. Скороходову. Особенно раздражал, даже возмущал авторов всех пересказов бессердечный, считающий «валютные» дубли представитель ОГПУ!

И только И. Фролов в своей книге об Орловой пытается внести ясность в эти «пушечные» страсти.

«Этот факт взят у склонного на выдумку Александрова, всю жизнь представляющего свою избранницу в самом выгодном свете и переусердствовавшего в этом».

Даже если и были экономия пленки и ограничение дублей, здраво, как профессиональный кинематографист, рассуждает ученик Александрова, «разве не легче ради лишнего дубля пожертвовать несколькими десятками рублей за перерасход, который потом вычтет бухгалтерия из нескольких десятков тысяч режиссерских постановочных, чем поджаривать актрису, да еще жену, на медленном огне?»

Конечно, повторять вслед за И. Фроловым по поводу всей истории «это бред!» мы не рискнули бы: «поджаривание», видимо, все-таки произошло (шутку с «орлом» в туалете просто так, ради красного словца, не сочинишь) Но вовсе не из-за мужниной жадности с экономией пленки страдала Орлова. Так уж получилось, по неосторожности, – то, что называется «травма на производстве».

12

Тот же М. Кушниров, рассказывая о всевозможных, от разных людей и инстанций, версиях по поводу закрытия «Скворца и Лиры», называет это «сюжетом в духе „Расемона“.

Но роман японского классика вспоминается и тогда, когда сталкиваешься с обилием версий о главном событии в жизни актрисы – ее встрече с Александровым. Сначала, раз уж мы прибегли к его сравнению, версия самого Кушнирова.

По ней режиссер и актриса встретились на концерте перед сеансом в кинотеатре «Арс» (там, где ныне Театр им. Станиславского на Тверской). Выступление артистки так якобы потрясло Александрова, что вопрос о ее съемках в «Веселых ребятах» был решен тут же, в «Арсе». Причем пишущий о ней Кушниров говорит «Я вспоминаю…», как будто встреча в кинотеатре происходила в его присутствии, и относит ее к осени 1933 года, когда в Гаграх уже вовсю, с участием Орловой, шли съемки «Веселых ребят». Это, правда, в журнальном варианте. В книге об Александрове и Орловой их встреча в «Арсе» происходит без «я вспоминаю…».

«В антракте, – пишет М. Кушниров, – за кулисы пришел администратор, ведя за собой двух неизвестных людей. Один, что постарше, бойко подошел и протянул руку: „Моя фамилия Даревский (тот, что скупал потом бутафорское якобы оружие для антисоветского выступления. – Ю. С.). Мы с киностудии. С „Мосфильма“. Позавчера видели вас в „Корневильских колоколах“. Очень мило. Со мной режиссер. Он хочет с вами познакомиться“.

Высокий молодой человек, в заграничном костюме, ослепительно улыбнулся и слегка наклонил голову: «Александров»…

Такое описание действительно «очень мило». Но разве недостаточно было Александрову, опытнейшему к тому времени режиссеру, просмотра «Корневильских колоколов», чтобы решить вопрос с актрисой и познакомиться с Орловой, раз уж она ему так понравилась, на пару дней раньше?

13

Так, кстати, и описывают это событие художники Кукрыниксы, вернее, один из них, намного переживший двух других и Орлову с Александровым, – Н. Соколов.

Когда зимой 1932/33 года они работали в Доме творчества «Абрамцево» над иллюстрациями к горьковскому «Климу Самгину», Александров там же колдовал с Н. Эрдманом и В. Массом над сценарием «Веселых ребят». По вечерам все обитатели собирались в гостиной, где Александров ублажал их под гитару пением привезенных им из-за океана мексиканских народных песен (в том числе «Аделиты», в плагиате с которой «Марша веселых ребят» его потом обвинили, но почти полностью оправдали).

Зная о том, что режиссеру нужна актриса на роль героини, Кукрыниксы посоветовали ему посмотреть Л. Орлову в «Периколе», которую они уже видели, но по просьбе Александрова и не без удовольствия пошли смотреть с ним повторно.