Любовь Панка

Паулли сказала, что я должна объяснить ситуацию, особенно девушкам, которые раньше общались со мной, а теперь с жадностью глотали версию Райана. Но я не собиралась пускаться в объяснения. Они не заслуживали моего спокойствия. Я не собиралась извиняться за то, чего не совершала. Когда я рассказала Алексу о случившемся, он поднял бас-гитару, которую Райан оставил в подвале, и швырнул ее в стену. Она с шумом разбилась и упала двумя частями на пол.

— Я убью его. — Он расхаживал из стороны в сторону.

Я в этом не сомневалась. То, что сделал Райан, было просто ужасно. Но, по правде говоря, я даже не ненавидела его за это. В школе мне было не трудно смотреть на него, когда он быстро отводил взгляд в другую сторону, избегая зрительного контакта. Не потому, что я не злилась на него, а потому, что думала про себя: это, должно быть, так одиноко, так невыносимо - ненавидеть себя настолько, чтобы заставлять кого-то другого проходить через то, через что он пытался заставить пройти меня.

— Нет, не надо с ним разговаривать. — Я отмахнулась от Алекса, играя с пуговицами своего застегнутого на корсет черного платья-балеринки. — Это то, чего он хочет. Больше внимания. Реакции от нас. Больше доказательств того, что его поступок причинил нам боль. Все, что мы скажем, будет разобрано на части, искажено и неправильно истолковано. Единственный способ победить это - жить хорошо.

— То, что он сделал, - полная чушь! — прорычал Алекс, подбирая очередной случайный предмет в подвале и швыряя его в стену. — Полный бред. Он жалкий лжец! Как ты еще не впала в ярость?

Я видела, что Алекс был раздосадован моим безразличным отношением ко всему этому, но я не могла пойти по той же скользкой дорожке ярости. В конце концов, именно на меня бросали неприятные взгляды в кафетерии. Назойливые вопросы. Хихиканье за моей спиной. Я обязана была ставить свое психическое здоровье превыше всего и не втягиваться в эмоциональную спираль.

— Мне все равно, — сказала я примитивно. — Я не хочу, чтобы ты с ним разговаривал. Обещай мне.

Алекс поднял голову и нахмурился.

— Нет.

— Алекс, — предупредила я.

— Это не имеет никакого отношения к тебе. Я тоже в этом участвую. — Он ткнул пальцем себе в грудь, обнажив зубы. — Он неуважительно отнесся не только к тебе. Ко мне тоже. Намекать на то, что я и пальцем тебя трону, если ты мне изменишь? Это клевета, мать ее.

Я вскочила с дивана. Это будет наша первая ссора, наша первая настоящая ссора, и я ненавидела, что она произойдет из-за чего-то, что от нас не зависело.

— Алекс! — Я толкнула его в грудь. — Перестань быть таким эгоистичным ублюдком. Это я переживаю что-то, а не ты, и ты должен уважать мой способ справиться с этим. Уважать. — Я толкнула его к стене, и он позволил мне это сделать.

— Не. — Толчок. — Контактируй. — Толчок. — С ним!

Он ударился спиной о стену позади себя.

Это отрезвило его. Его лицо из возмущенного превратилось в пустое за одну наносекунду. Я практически видела, как он мысленно отстраняется от ситуации. Алекс был единственным ребенком. Он стал самостоятельным уже в раннем возрасте. Слово "нет" не входило в его лексикон. И, кроме того, он привык, что все, кого он встречал, в том числе и Райан, относились к нему с большим уважением.

Он отвернулся, тяжело вздохнув.

— Пообещай мне, — мягко попросила я, прижимая ладонь к его щеке. Мне пришлось вытянуть руку вверх, чтобы дотянуться до него. Он закрыл глаза, покачав головой.

— Пожалуйста, — сказала я, целуя кончик его подбородка. Маленькую ямочку на нем. — Для меня.

Он застонал.

— Мы вернемся к этой теме через несколько недель, когда ты вытащишь голову из задницы.

— Этого может никогда не случиться, — заметила я.

Он закатил глаза.

— Не могу тебя винить. Я бы тоже жил в этой заднице, если бы мне дали такую возможность.

 

***

 

В школе дела шли все хуже.

Райан наконец-то стал привлекать к себе внимание, пусть даже путем распространения лжи обо мне и вступления в хэви-металлическую группу. Я не рассказывала родителям о происходящем, и мне повезло, что мой младший брат учился в средней школе и поэтому еще не ходил в ту же школу.

Минимизируя происходящее со мной, я не позволяла этому занятию занять место в моей жизни. Во многом я была рада, что прошла через это. Потому что это дало мне очень ценные уроки о дружбе, человеческой природе и о том, как справиться с кризисом.

Я решила не позволять этой истории испортить мою жизнь, и по большей части так и было. Я общалась с Паули, которая осталась замечательной подругой, и еще с несколькими друзьями, которым было абсолютно наплевать на мнение мафии. А еще у меня были Алекс, Джейди, Сара и все остальные панк-рок цыпочки, которые не были Эйнсли.

Кроме того, все было не так уж плохо. Заставив меня пройти через это дерьмо, Райан решил вытеснить себя с панк-сцены. Он знал, что эта дверь для него закрыта. Потеря должна была быть ощутимой, ведь именно он познакомил меня с ними.

И все же. В школе было много дерьмовых дней.

Самый дерьмовый день наступил как раз перед тем, как все прекратилось.