Любовь — первая и единственная

— Собирается приехать на пару дней. Похоже, он хочет подкинуть мне пару идей, насчет того, как сделать поместье более прибыльным.

— Думаешь, они с Сильвией помирятся? — с тревогой поинтересовалась Молли.

Алекс изогнул бровь.

— Откуда мне знать? Это ведь ты считаешь, что они безумно любят друг друга.

— Я не считаю, я знаю, — поправила его Молли. — Но эти двое так… так упрямо скрывают друг от друга свои чувства.

— А тебе никогда не казалось, что ты можешь ошибаться? — мягко спросил Алекс.

— Нет, потому что я как всегда права. Ты брат Сильвии, Алекс, и лучший друг Рэна; ты просто обязан помочь им.

— Ой, нет! Только не это… — воскликнул Алекс, качая головой и притворяясь испуганным. — Они оба взрослые люди.

— Может быть. Но ведут себя хуже детей. Мы должны что-то сделать, Алекс. Ты сам видел, как Сильвия страдала по Рэну, когда мы ездили к ней в Нью-Йорк… Мне было жалко на нее смотреть, когда она наконец осмелилась спросить о нем. И Рэну так же плохо.

— Слушай, они же в Хавертоне… совсем одни. Если там уж не смогут разобраться в своих делах…

— А вдруг им не требуется одиночество; вдруг им нужен кто-то, с кем можно было бы поговорить… — многозначительно произнесла Молли с умоляющей улыбкой.

— Нет, — твердо возразил Алекс, но Молли отступать не собиралась. Так или иначе, что-то делать нужно, и если Алекс ничего не собирается предпринимать, придется ей…

Она погрузилась в размышления.

Вечером, когда Сильвия вернулась из Хавертон-Холла, миссис Эллиот сообщила ей, что Рэн уехал на несколько дней.

— Он не говорил, куда направляется или когда вернется? — сухо поинтересовалась Сильвия.

Пожилая женщина покачала головой.

— Он сказал, что позвонит.

Действительно ли Рэн уехал по делам, или причина во мне? — с болью размышляла Сильвия. Он был добр с ней, когда говорил о ее мучительной неразделенной любви, добрее, чем когда бы то ни было; но это не перечеркивает того факта, что он ее не любит и ее присутствие в его доме может быть ему неприятно. Что ж она не собирается и дальше доставлять ему неприятности. Теперь ее решение отказаться от проекта восстановления Хавертон-Холла было крепко, как никогда раньше.

Ллойд позвонил, когда она разбирала папки с документами, и предупредил, что задерживается и будет в Дербишире поздним вечером.

Рэн перед отъездом велел домработнице приготовить комнату для Ллойда — рядом со спальней Сильвии.

Мобильник Сильвии зазвонил снова, и она ответила, ожидая услышать в трубке голос Ллойда. Но это оказалась ее невестка.

— Молли, как ты? — поинтересовалась Сильвия, обрадовавшись звонку.

— Тошнит, — ответила Молли, но по ее счастливому голосу было видно, как она радуется своей второй беременности. — Подожди, пока до тебя очередь дойдет. Это тебе не шуточки. У нас вчера была форель на ужин, а я и кусочка съесть не смогла…

Сильвия крепче стиснула трубку. Как воспримут Молли и Алекс сообщение о ее беременности? Им захочется узнать, кто же отец ребенка, хотя они оба, конечно, современные люди и с уважением отнесутся к ее решению сохранить в тайне имя отца и растить ребенка в одиночку.

— Как там дела идут? — спросила Молли. — Как вы ладите с Рэном?

Минута напряженной тишины, последовавшая за этим вопросом, показалась Молли очень многозначительной.

— Мы не ладим, — кратко ответила Сильвия. — И вообще… — Она умолкла, но затем решила, что глупо скрывать свое решение от Молли, которая, несмотря на разделяющее их расстояние, оставалась ее лучшей подругой. — Я… я хочу попросить Ллойда, чтобы он отстранил меня от этого проекта, Молли. Я не могу… это не… Дело не только в работе… Рэн и я… — Она снова замолчала.

— Ты все еще любишь его? — мягко спросила Молли.

Несколько секунд Сильвия была уверена, что не сможет ответить, но затем, почти против воли, решилась.

— Да. Да, я люблю его, — призналась она. — Больше, чем раньше. Он… это то, что мне нужно, Молли. Единственный мужчина, которого я любила, единственный мужчина, которого я буду любить… Разве не странно, что в наши дни, — продолжила Сильвия со злым отчаянием в голосе, — единственным мужчиной, с которым я была близка, единственным мужчиной, который прикасался ко мне… занимался со мной любовью… был Рэн? И оба раза… Он не любит меня, Молли. Я это знаю. Никогда не любил. В тот первый раз он разозлился и… Мы оба разозлились и… так получилось… Но в этот раз все было… так нежно… так правильно. Но на самом деле он просто меня утешал… Он…

— Это он сам тебе сказал? — перебила ее Молли.

— Не совсем. Он говорил о том, как больно любить человека, который не любит тебя в ответ, и… о том, что не надо стыдиться этой любви и этого желания. Я не могу остаться здесь, — внезапно выпалила Сильвия. — Я боюсь того, что может произойти, что я сама могу сказать… или сделать… Рэн был таким добрым, таким… мягким и нежным… Я хочу сохранить это воспоминание…

— Но должен же он что-то чувствовать к тебе, раз уж…

— Раз уж затащил меня в постель? Он хотел меня, да, но… Ллойд был здесь и увез с собой в Лондон подружку Рэна. Я, конечно, не думаю, что у них были серьезные отношения, но Рэн мужчина и…