Любовь первая, любовь бурная

Шункаха Люта взял оружие, погладил ладонью приклад, сделанный из орехового дерева. Это было прекрасное ружье, намного лучше того, которое он имел раньше. Шункаха всунул его в сумку на седле чалого, а нож заткнул за пояс. Потом взял узел у Брианы и перевязал его куском бечевки, чтобы подвесить к седлу.

Потом Шункаха повернулся к ней и положил руки на плечи.

— Ты уверена, что хочешь это сделать? Еще не поздно передумать.

Бриана посмотрела в глаза Шункаха, зная, что хочет только одного — быть всегда рядом с ним.

— Я поеду с тобой.

Кивнув, он взял ее за талию и посадил на спину чалого, подогнал стремена так, чтобы было удобно ногам. Затем легко и грациозно взлетел на голую спину мерина и выехал из амбара. Девушка последовала за ним, не сводя глаз с его спины.

На улице сильный порыв ветра обрушился на беглецов. Бриана плотнее закуталась в одежду и пожалела, что не подумала стащить один из дядиных пиджаков для Шункаха. Узкий в плечах и слишком короткий в рукавах, он бы все-таки немного согревал его.

Двор Бьюдайнов был уже позади. Шункаха Люта направил лошадь шагом, Бриана не отставала от индейца. Ханхепиви, луна, сияла над их головами, освещая путь.

Подъезжая к дороге, которую строила бригада заключенных, Шункаха Люта горестно усмехнулся.

В конце концов, его тяжелый труд не пропал даром. Он пришпорил мерина и послал его галопом. Сердце Шункаха переполнилось любовью и привязанностью, когда он, оглянувшись, увидел, что Бриана была почти рядом и улыбалась ему.

Они ехали почти всю ночь. Каждая четверть часа уводила их все дальше и дальше от цивилизации, все глубже и глубже в незаселенную дикую местность, растянувшуюся более чем на двести миль между Джефферсоном и Па Сапа.

Шункаха Люта постоянно воздавал безмолвную молитву благодарности Вакан Танка, в час нужды отправившего ему в помощь Ишна Ви. Действительно, такая спасительница могла быть послана только Великим Духом.

Перед самым рассветом на вершине поросшего деревьями холма Шункаха Люта остановил взмыленных лошадей на привал. Он снял уставшую Бриану с лошади и нежно усадил на землю, поддержав, когда она качнулась в его сторону.

— Сейчас мы отдохнем, Ишна Ви, — сказал он. — Только не засыпай, пока я расстелю для тебя одеяло.

Бриана кивнула, не сводя с него глаз, пока он устраивал ей ложе. Благодарная, она свернулась на одеяле калачиком и закрыла глаза.

Ласково смотрел Шункаха Люта на золотоволосую девочку, лежащую у его ног, и волна нежности захлестнула его сердце. Бриана уже спала, подложив руку под щеку, ее длинные золотистые, словно легкое прикосновение солнца, ресницы полумесяцем опускались на щеки. Шункаха еще немного задержал на ней свой взгляд. Его собственное измученное тело устало от долгой езды верхом, голова еще немного побаливала после удара Генри Бьюдайна, но он еще не мог спать. Привязав лошадей к ближайшему дереву, Шункаха пошел обратно по их пути, чтобы на расстоянии нескольких сотен ярдов уничтожить все следы.

Солнце уже поднималось над далекими горами, когда он вернулся к Бриане. Она спала так, как он ее оставил. Шункаха тихо растянулся рядом с ней, дрожа от начавшего дуть ветра Вазиаха. Плечо было еще воспалено от пули Макклейна, все тело ныло от усталости, и однако, закрыв глаза, Шункаха почувствовал себя таким довольным и спокойным, как, пожалуй, никогда ранее.

* * *

Бриана просыпалась медленно. Что-то тяжелое давило ей на грудь. Открыв глаза, она какое-то время смотрела в бескрайние просторы голубого неба. Затем, в одно мгновение, вспомнила, где и с кем она была. Повернув голову, Бриана увидела, что Шункаха Люта спит рядом с ней. Это его рука лежала тяжелым грузом на груди, но тяжесть эта была приятной, и Бриана даже не подумала убрать ее.

Какой же он красивый! Вокруг глаз и рта нет ни одной жесткой линии. Полные губы были слегка приоткрыты, и она ощутила острое желание поцеловать его сонного, попробовать его губы и почувствовать, какие они: жесткие и холодные или теплые и мягкие. Волосы, блестящие, словно отполированное черное дерево, соблазняли прикоснуться к ним, Бриана застенчиво потянулась и погладила густую прядь, спадавшую ему на плечо.

Прикосновение Брианы было таким же легким, как полет бабочки над лепестками розы, и все же Шункаха Люта проснулся мгновенно. Одной рукой он железной хваткой сжал ее руку, а другая потянулась за ножом. Бриана ахнула, испугавшись выражения его глаз, изумленная тем, как быстро он отреагировал на ее движение. Она поняла: враг на ее месте был бы уже мертв.

Бриана вспыхнула от кончиков пальцев на ногах до корней волос.

— Я… извини меня, — запинаясь, сказала она. — Я не хотела разбудить тебя. Я только… — Она запнулась, смутившись. Разве может она сказать, что хотела потрогать его волосы? Это звучало так глупо.

Казалось, что глаза Шункаха Люта видели ее насквозь, заглядывали в самый дальний уголок сердца. Он расслабил хватку.

— Я не ушиб тебя?

— Нет.