Любовь пирата

Почти год я приходил в себя, но сердцем чувствовал, что возвращаться во Францию слишком поздно. Тогда я купил корабль и целых три года вел войну против турок и всех рабовладельческих судов, которые встречал. Но потом жажда мести остыла, и последние два года я занимался тем, что перевозил груз в колонии и вступал в бой с теми пиратскими кораблями, которые нападают первыми… Правда, я по-прежнему освобождаю тех, которым выпало несчастье стать рабами.

– Если бы ты только забыл свою гордость, Райан, когда мы были молоды… Как вспомню, сколько лет мы потеряли, – прошептала Жоссель, думая о страданиях, которые пришлось вынести Кейси, и годах, проведенных в браке без любви.

– Что было, то прошло, – вздохнул тот, поднеся ее руку к губам. – Теперь мы вместе, давай забудем былое.

Взглянув на Тристана, он дружески улыбнулся:

– Не будь тебя, паренек, я бы не нашел Жоссель. Несказанно благодарен тебе за то, что привез ее сюда.

– Ты гнусный лицемер, Кейси, – уже спокойнее объявил Тристан. – Твоя дама здесь только потому, что я похитил ее дочь. Может, поблагодаришь меня и за это?

– Неужели не можешь понять, Тристан: я делаю только то, что считаю нужным для блага Беттины.

– Вижу, что ты не испытывал угрызений совести, когда соблазнял замужнюю женщину, сделал ей ребенка и потом оставил ее, – горько заметил Тристан. – Где же тогда были твои благородные принципы?

– Я любил Жоссель, а брак ее был несчастливым. Будь у меня деньги, увез бы ее, но тогда это было невозможно. Я всегда хотел жениться на Жоссель, так что мои намерения были честными, даже тогда. Можешь ты утверждать то же самое? – спокойно спросил Кейси.

– Почему ты так помешан на женитьбе? – раздраженно процедил Тристан. – Я забочусь о Беттине и сделал бы для нее все на свете. Мы были счастливы и довольны своей судьбой… пока ты не явился.

– Ответь-ка, Тристан: будь у тебя дочь – а скоро, возможно, и появится, – неужели бы позволил, чтобы какой-нибудь юный подлец сделал ее своей шлюхой?

– Беттина не шлюха! – заревел Тристан, побагровев от ярости.

– Но ведь она не замужем!

– «Замужем», «женат», «свадьба», – меня уже тошнит от этих проклятых слов! – бушевал Тристан. – Неужели брак служит залогом верности и любви? Нет! И ты сам знаешь это. Просто в этом случае ребенок не будет носить клеймо ублюдка, но в мире и так полно незаконнорожденных, и это никого не касается.

– Тебе легко говорить, Тристан, ведь только женщину осуждают и изгоняют из общества, если она живет с мужчиной без благословения церкви, – напомнил Кейси.

– Кто смеет осуждать Беттину? – разозлился Тристан. – Она здесь среди друзей.

– Пальцами не будут показывать, но пожалеют мою девочку, – вздохнул Кейси.

– Довольно, прошу! – воскликнула Беттина, не в силах больше слушать, и, поднявшись из-за стола, подошла к камину, глядя на танцующие желтые огоньки.

– Беттина права, Райан, – шепотом укорила Жоссель. – Если ты и Тристан собираетесь обсуждать ее перед всеми, не принимая во внимание ее чувства и желания, делайте это по крайней мере не при ней!

– Ваш совет запоздал, мадам, больше мы на эту тему говорить не будем, – холодно объявил Тристан и, встав, подошел к Беттине сзади и положил ей руку на плечи, почувствовав, как она вся сжалась от его прикосновения. – Ты хорошо себя чувствуешь, малышка? – спросил он тихо и нежно.

– Да, – еле слышно прошептала Беттина, но Тристан почему-то не поверил. Повернув ее к себе, он увидел блестящие от слез зеленые глаза, и сердце неустрашимого пирата сжалось. Осторожно вытерев мокрые щеки девушки, Тристан сжал ладонями ее лицо.

– Прости, Беттина… не желаю, чтобы ты думала, будто покидаю тебя только потому, что не собираюсь жениться. Я хочу тебя, только тебя одну, поверь. Но смертельно боюсь связать себя узами брака. Всю свою жизнь я ни от кого не зависел… никому не был обязан, ни в ком не нуждался.

– Не нужно ничего объяснять, – улыбнулась Беттина, сияя глазами цвета вечернего неба. – Я привязалась к тебе, Тристан. То есть… я… если быть честной – я люблю тебя. Но не требую, чтобы ты женился, пока не захочешь этого всем сердцем! Достаточно и того, что я нужна тебе.

Тристан ответил ей долгим поцелуем, чувствуя себя в этот момент так, будто исполнилось его самое заветное желание, но одновременно ощущая какую-то неопределенность. Он знал, что хочет Беттину, но не понимал, любит ли ее. Тристан никогда раньше не был влюблен и не был ни в чем уверен сейчас; а вдруг то, что происходит с ним, – всего-навсего страсть, мимолетная, мгновенная, которая скоро пройдет? Но почему же душу наполняло такое счастье, оттого что эта девушка любит его?

– Беттина, когда год кончится, ты останешься здесь, со мной? – встревоженно спросил Тристан.

– Если бы это зависело только от меня, конечно, осталась бы. Но не думаю, что Кейси позволит, – ответила она.

– Снова Кейси! Твой проклятый папаша слишком много на себя берет, – резко сказал Тристан, отпуская ее.

– Я не в силах на него сердиться, Тристан. Он мой отец и поступает так ради моего же блага.

– Это он так считает!