Любовь, пираты и...

«6 июля 1943 года к командующему 5-й гвардейской танковой армией П. А. Ротмистрову прилетел командующий Степным фронтом генерал-полковник И. С. Конев. Он проинформировал Ротмистрова о боевой обстановке.

– Наиболее мощный удар противник наносит на курском направлении. В связи с этим, – сказал Конев, – Ставка приняла решение о передаче Воронежскому фронту вашей армии. Вам надлежит в очень сжатые сроки сосредоточиться вот здесь… – Командующий на карте очертил красным карандашом район юго-западнее Старого Оскола.

Примерно через час Ротмистрову позвонил И. В. Сталин.

– Вы получили директиву о переброске армии на Воронежский фронт?

– Нет, товарищ Сталин, но об этом я информирован товарищем Коневым.

– Как думаете осуществлять передислокацию?

– Своим ходом.

– А вот товарищ Федоренко говорит, что при движении на такое большое расстояние танки выйдут из строя, и предлагает перебросить их по железной дороге.

– Этого делать нельзя. Авиация противника может разбомбить эшелоны или железнодорожные мосты, тогда мы не скоро соберем армию. Кроме того, одна пехота, переброшенная автотранспортом в район сосредоточения, в случае встречи с танками противника окажется в тяжелом положении.

– Вы намерены совершать марш только ночами?

– Нет. Продолжительность ночи всего 7 часов, и если двигаться только в темное время суток, мне придется на день заводить танковые колонны в леса, а к вечеру выводить их из лесов, которых, кстати сказать, на пути мало.

– Что вы предлагаете?

– Прошу разрешения двигать армию днем и ночью…

– Но ведь вас в светлое время будут бомбить, – перебил Ротмистрова Сталин.

– Да, возможно. Поэтому прошу дать указание авиации надежно прикрыть армию с воздуха.

– Хорошо, – согласился Верховный. – Ваша просьба о прикрытии марша армии авиацией будет выполнена. Сообщите о начале марша командующим Степным и Воронежским фронтами.

Ротмистров со своим штабом тут же наметил маршруты движения армии. Для марша была определена полоса шириной 30–35 километров с движением корпусов по трем маршрутам.

…И вот танкисты Ротмистрова подняты по тревоге. Загудела земля под гусеницами семиста шести тяжелых машин. В 1.30 7 июля 1943 года армия форсированным маршем двинулась к Обояни. В первом эшелоне шли 29-й и 18-й танковые корпуса. 5-й механизированный корпус находился во втором эшелоне.

Быстро таяла короткая июльская ночь. Казалось, и вовсе не было ее. С рассветом командарм по радио связался с комкорами. Все в порядке! Колонны двигались размеренно и четко. Над ними в безоблачном небе барражировали наши истребители. На По-2 за движением следил командующий фронтом И. С. Конев.

Впечатляющей с воздуха была картина движения танковой армии. Чтобы ее представить, достаточно сказать, что только один 29-й танковый корпус двигался колонной около полутора десятков километров. Рассвет растворился в сплошной завесе пыли. Она поднималась на несколько метров, покрывая толстым серым слоем придорожные кусты, танки и автомашины.

Было нестерпимо душно, людей мучила жажда. Мокрые от пота комбинезоны и гимнастерки липли к телу.

От пыли и выхлопных газов почернели лица бойцов. На зубах тоже хрустела пыль. Тяжелее всех пришлось механикам-водителям, в том числе водителям танкового батальона Ризо Горидзе. Члены экипажей периодически подменяли их у рычагов, давали возможность отдохнуть на коротких остановках. Терпели люди, потому что дорог был каждый час.

Нелегко пришлось и технике. Моторы танков и самоходов натужно выли от изнеможения, но работали. Вот когда сказались все усовершенствования, внесенные в танки зимой сорок третьего!

В деревнях, через которые шли войска, женщины и дети с тревогой и надеждой смотрели вслед колоннам танков, мотопехоты, артиллерии. И каждый танкист, глядя на людей, мысленно говорил: «Не дадим вас в обиду. Видите, какая идет силища! Это идет стальная Красная гвардия!»

Утром 8 июля головной 29-й танковый корпус армии вышел в район юго-западнее Старого Оскола. Если считать, что наступивший день был потрачен на подтягивание тылов и окончательный выход бригад и частей в указанные им районы, то за двое суток армия фактически преодолела 230–280 километров.

Следующий день прошел в подготовке к боям. Экипажи и расчеты проверяли и приводили в порядок материальную часть, заправляли машины, чистили оружие. В первом часу ночи 9 июля прозвучала новая команда: «Танки повернуть на юг, к исходу дня выйти в район Прохоровки в готовности вступить в сражение…» Предстоял еще один, на этот раз 100-километровый марш.

Колонны 5-й гвардейской развернулись на юг. Леса кончились, и взору танкистов открылась холмистая степь. Вокруг лежали поля Белгородчины. Армия Ротмистрова, несмотря на запыленность воздуха, жару и усталость, преодолела и эту сотню километров, в установленный срок заняла район на рубеже Веселый, Прохоровка.

Генерал Л. В. Сергеев, участвовавший в этом беспримерном марше, сохранил данные по составу и виду вооружения армии Ротмистрова. В районе Острогожска армия имела 446 Т-34, 218 – Т-70, 24 самоходки СУ-122 и 18 – СУ-76. Всего 706 боевых машин, на 470 из них стояли дизели В-2».