Любовь по его правилам

Тогда Феликс пришёл к её дому, чтобы убедить помириться с Максимом, и то ли в шутку, то ли всерьёз предложил стать её парнем, из-за чего Даниэла почувствовала странное смущение. Всего несколько слов, которые она восприняла как розыгрыш, а теперь ломала голову над тем, не было ли это правдой. Что, если бы она повела себя тогда по-другому? Решилось бы всё сразу или всё равно привело бы к тому, к чему привело? Гадать можно было долго, но едва ли это имело теперь хоть какое-то значение.

– Так, Денисова, – сказал староста, когда Даниэла подошла к своему месту, и, схватив со стола линейку, приставил к её ноге. – Твоя юбка на семь сантиметров короче, чем допускается уставом школы.

– Тебе какое дело? Раз ты самоустранился от своих обязанностей, сиди и помалкивай.

– И что? Я человек с активной гражданской позицией, имею право.

Платье Даниэлы действительно было немного коротковатым, но виновата в этом она была лишь отчасти. Накануне вечером Даниэла внезапно обеспокоилась своим внешним видом и пришла к выводу, что её обычный стиль совсем не прибавляет ей привлекательности, потому что носила она в основном всё самое бесформенное и серое.

В результате ведь гардероб был тут же пересмотрен, неугодная одежда отправлена в ссылку на дальние полки, а среди того, что осталось, выбор был невелик. Даниэла раскопала пару простых, но милых платьев, которые сделала сама, когда училась шить, а так как денег на ткань было немного, они вышли настолько короткими, насколько это было возможно. В других условиях, наверное, Даниэла их и не носила бы, но она уже загорелась идеей сменить образ, поэтому отправилась в школу в самодельном черном сарафане на тонких бретелях с завязками, надетом поверх белой водолазки. Конечно, она ожидала проблем с завучем или учителями из-за этого, а вот вмешательство старосты её только разозлило.

– В моём классе ты имеешь право только сидеть и не отсвечивать, – раздражённо ответила ему Даниэла и посмотрела на Веронику.

Та сидела за своей партой и рисовала в небольшом блокноте. Даниэла не рада была ссоре с подругой и понимала, что виновата, поэтому, не сомневаясь ни секунды, направилась к ней.

– Привет, что рисуешь? – спросила она как ни в чём не бывало и присела рядом.

Вероника ничего не ответила, поэтому Даниэла сама заглянула через её плечо и увидела эскиз пышного платья и длинным шлейфом.

– Как круто! – восхитилась она.

Никакой реакции на это тоже не последовало. Вероника продолжала штриховать складки карандашом, как будто никого рядом не было.

– Ник, ну прости меня, – взмолилась Даниэла. – Я не хотела тебя обижать, просто я тебе не всё рассказала.

– Приятно слышать это от подруги, – резко ответила Вероника, не отрываясь от рисования.

– Ну ты не так меня поняла, я сама только недавно догадалась. – поспешила оправдаться Даниэла. – Я тебе обязательно всё расскажу, только не здесь.

Она внимательно уставилась на Веронику виноватым взглядом, и это, по-видимому, сработало. Та отложила карандаш в сторону и, наконец, посмотрела на неё.

– Можем пойти ко мне сегодня, бабушка как раз собиралась что-то печь, – предложила Вероника.

– Класс! Но я смогу только вечером, у меня сегодня собрание.

– Всё-таки пойдёшь?

– Я бы забила, но я хочу показать старосте, как нужно работать, поэтому придётся тащиться туда, – со вздохом ответила Даниэла и уронила голову на руки.

О том, зачем нужно это собрание, она не знала, и, если честно, не очень хотела знать, но надеялась, что пройдёт оно как можно быстрее и, желательно, без её активного участия. Дело было не только в скуке: Даниэла понимала, что там она встретится с Феликсом, и эта мысль пугала её. Лишь стремление показать старосте своё превосходство останавливало её от того, чтобы сбежать, поэтому после уроков она направилась в учительскую.

За длинным скруглённым столом уже сидело человек пять, но Феликса не было видно. Зато Даниэла сразу заметила девушку с длинными рыжими волосами и бросилась к ней.

– Света! Как хорошо, что я встретила тебя! – крикнула она, повиснув у той на плече.

– Даниэла? – удивилась Вербицкая. – Ты что тут делаешь?

– Я теперь староста класса.

– А что случилось с тем выскочкой?

– Он отказался от своих обязанностей и перекинул всё на меня, – пожаловалась Даниэла.

– Наконец-то я его больше не увижу, – совершенно искренне порадовалась Света.

Что они не поделили, Даниэле было неизвестно, но такая реакция её совершенно не удивила.

– Света, ты была лучшей старостой, – заныла она, всё ещё не отпуская руки Вербицкой. – Какая же я была дура, что не ценила этого.

Конечно, это было небольшое преувеличение: их со Светой взаимоотношения были не лучше, особенно когда дело доходило до выполнения каких-то её требований. Но в остальное время Вербицкая вела себя как нормальный человек, и не кичилась тем, что она главная в классе. Хотя нет, всё-таки кичилась, но это осталось в прошлом, поэтому Даниэла благополучно стёрла это из своей памяти.

– А что тут вообще обсуждают? – спросила она, решив всё-таки снизойти до столь приземлённых тем.