Читаем Любовь по-французски полностью

– Нового, сударь, по правде сказать, ничего нет, так как вам доставит мало удовольствия узнать, что господин Варда едет сегодня десятичасовым поездом в Сен-Гранвье. Он только что приказал Пьеру заложить шарабан. Я это слышала через дворовую стенку. Он очень неспокоен последние две недели, господин Варда! Вот уже третий раз на этой неделе, как он ездит в Сен-Гранвье. Что он там стряпает, этот старый фокусник? Уж не захаживает ли он к тамошним красоткам? Ведь мужчины такие дураки!

Жюль Дюран положил в чашку два кусочка сахару. Ушки фуляра задвигались у него на голове. Запах горячего кофе приятно смешивался с ароматом акации. Жюль Дюран был настроен весьма игриво в это утро.

– Хе, хе! Быть может, вы не ошиблись, Августина. У господина Варда еще крепкие ноги и зоркий глаз.

Из привычного ей духа противоречия Августина пожала плечами и презрительно посмотрела на своего хозяина.

– Ну нет, вы меня все-таки не уверите, что господин Варда бегает за девчонками. У него других хлопот полон рот. У них в доме неладно, уж вы мне поверьте, господин Дюран. Я это знаю от Фелиси, горничной госпожи Варда. У госпожи Варда каждый день нервные припадки. Она плачет и мечется. Стоит лишь дверью хлопнуть или что-нибудь уронить, она уже скрежещет зубами. Сущая благодать! Бьюсь об заклад, господину Варда не до шалостей. Его дамочка достаточно задает ему трезвона, не считая того, что господин Пенисье причиняет ему немало неприятностей с наследством Дарамбона. Да он еще вывернется, эта старая лисица, этот ловкач, хотя господин Пенисье и госпожа Варда порядком ему отравляют жизнь. Знаете, я бы не удивилась, если бы он поехал в Сен-Гранвье за каким-нибудь знаменитым доктором. Нельзя же оставлять супругу в таком состоянии. Она решительно ничего не выносит. Да, эти дамы не то что женщины, как мы с вами, господин Дюран!

Хотя Жюль Дюран покорно согласился с таким обобщением, относившим его к полу, причислять себя к которому он, однако, не имел никакого права, Августина смерила его недовольным взглядом. Ей хотелось, чтобы г-н Дюран принял более активное участие в разговоре. Между тем г-н Дюран казался рассеянным. Говорить одному приятно, но еще приятнее перебивать собеседника. Августина пришла в раздражение:

– Что это вы так нюхаете? Или, по-вашему, мой кофе недостаточно хорошо пахнет? Ах, я понимаю, это ваша «агация» не дает вам покоя. Ничего не скажешь, она хороша в этом году, но ее вместо сахару в кофе не положишь. Смотрите, чтобы у вас завтрак не простыл. Уже половина девятого. Да, приятно валяться утром в постели, имея ренту!

И старая Августина ушла, окинув суровым взглядом окно и «агацию», которая распускала свои свадебные букеты в то время, как сидевшая на ней птичка пела.


Перейти на страницу:

Все книги серии Зарубежная классика (Эксмо)

Забавный случай с Бенджамином Баттоном
Забавный случай с Бенджамином Баттоном

«...– Ну? – задыхаясь, спросил мистер Баттон. – Который же мой?– Вон тот! – сказала сестра.Мистер Баттон поглядел туда, куда она указывала пальцем, и увидел вот что. Перед ним, запеленутый в огромное белое одеяло и кое-как втиснутый нижней частью туловища в колыбель, сидел старик, которому, вне сомнения, было под семьдесят. Его редкие волосы были убелены сединой, длинная грязно-серая борода нелепо колыхалась под легким ветерком, тянувшим из окна. Он посмотрел на мистера Баттона тусклыми, бесцветными глазами, в которых мелькнуло недоумение.– В уме ли я? – рявкнул мистер Баттон, чей ужас внезапно сменился яростью. – Или у вас в клинике принято так подло шутить над людьми?– Нам не до шуток, – сурово ответила сестра. – Не знаю, в уме вы или нет, но это ваш сын, можете не сомневаться...»

Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Проза / Классическая проза

Похожие книги

Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды – липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа – очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» – новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ханс Фаллада

Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века
20 лучших повестей на английском / 20 Best Short Novels
20 лучших повестей на английском / 20 Best Short Novels

«Иностранный язык: учимся у классиков» – это только оригинальные тексты лучших произведений мировой литературы. Эти книги станут эффективным и увлекательным пособием для изучающих иностранный язык на хорошем «продолжающем» и «продвинутом» уровне. Они помогут эффективно расширить словарный запас, подскажут, где и как правильно употреблять устойчивые выражения и грамматические конструкции, просто подарят радость от чтения. В конце книги дана краткая информация о культуроведческих, страноведческих, исторических и географических реалиях описываемого периода, которая поможет лучше ориентироваться в тексте произведения.Серия «Иностранный язык: учимся у классиков» адресована широкому кругу читателей, хорошо владеющих английским языком и стремящихся к его совершенствованию.

Коллектив авторов , Н. А. Самуэльян

Зарубежная классическая проза
Самозванец
Самозванец

В ранней юности Иосиф II был «самым невежливым, невоспитанным и необразованным принцем во всем цивилизованном мире». Сын набожной и доброй по натуре Марии-Терезии рос мальчиком болезненным, хмурым и раздражительным. И хотя мать и сын горячо любили друг друга, их разделяли частые ссоры и совершенно разные взгляды на жизнь.Первое, что сделал Иосиф после смерти Марии-Терезии, – отказался признать давние конституционные гарантии Венгрии. Он даже не стал короноваться в качестве венгерского короля, а попросту отобрал у мадьяр их реликвию – корону святого Стефана. А ведь Иосиф понимал, что он очень многим обязан венграм, которые защитили его мать от преследований со стороны Пруссии.Немецкий писатель Теодор Мундт попытался показать истинное лицо прусского императора, которому льстивые историки приписывали слишком много того, что просвещенному реформатору Иосифу II отнюдь не было свойственно.

Теодор Мундт

Зарубежная классическая проза