Любовь по инструкции

— И что мешало последовать этому совету? — грустно спросила Василина. — Почему ты не слушал Гриса? Но, даже забыть про парность — ты с Таней несколько лет прожил в одном доме, спал в одной постели, ел за одним столом — и не запомнил, что она любит, что ей нравится. Мне дико это узнать, сын.

— Мне было не интересно, — пожал плечами Дёмин. — Она была удобна во всех отношениях, и, главное, ничего для себя не требовала. Значит, ей хватало того, что я ей давал. Конечно, если бы я знал, что она — моя пара, то относился бы к ней иначе.

— Если ты хочешь вернуть Татьяну, тебе придется полностью изменить свое к ней отношение. Выучить, что она любит. Научиться дарить ей радость. Дать ей понять, что она для тебя важна. Иди, вспоминай. Я расспрошу волчиц, может быть, кто-то что-то запомнил или заметил. К сожалению, Таня ни с кем близко не дружила.

— Нет, была подруга — Элеонора, — оживился Кирилл. — Мы еще не женаты были. Она с ней не расставалась. Правда, потом Элеонора встретила пару и ушла в его клан. И когда мы стали жить вместе, я не советовал ей тесно сближаться с другими самками. Она — Луна, должна была быть на ступеньку выше. Потом, если волчица начнет шляться по подругам, она не сможет быть всегда под рукой.

— Ты запретил ей общаться с волчицами? — удивилась мать. — А я думала, что Таня сама не хочет ни с кем дружить.

— Не то, чтобы запретил, — поморщился волк, — скорее, дал понять, что не приветствую её отлучки и посиделки с подругами.

— Кирюша, как же ты у меня получился, такой бессердечный? — горестно вздохнула Василина. — Мы с отцом тебе ни в чем не отказывали, всё лучшее — тебе. Поздний, единственный — ты рос во всеобщей любви.

— Мама, прекрати, — скривился сын. — Я понял — чтобы получить детей, я должен убедить Татьяну простить и вернуться. Подумаю, что можно будет сделать. Спасибо за идею с подарками, завтра же всё решу.

Слушать советы другого, пусть это его родная мать, было неприятно. Упрёки, даже справедливые, вызывали раздражение. Ещё неприятнее, оказалось, узнать, что он многое упустил.

Луна, как же всё сложно!

Кирилл вспомнил, какая стала Таня, и сглотнул, в паху потяжелело, Грис встрепенулся.

Да, эта сторона совместной жизни обещала много приятного. И — щенки. Ради этого ему стоило пошевелиться.

Если он правильно понял, на его самку глаз положили и этот новый альфа-выскочка, и сам Верховный. Это плохо. Раньше у Тани не было выбора и альтернативы, он позаботился, а теперь перед ней ещё два самца мускулами играют. Будет трудно, но трудности его никогда не пугали. Наоборот, проснулся азарт — он получит массу удовольствия, когда обставит Верховного и американского выскочку. Значит, каждый день она должна от него получать подарки, цветы, красивое и полезное для дома? Он позаботится об этом.

Андрей выдержал два дня и на третий, всё отложив, помчался в Голышево.

— Слушай, а они выросли! — мужчина поднял глаза на Таню.

— За два дня? — скептически выгнула бровь женщина, любуясь, как все трое сияли одинаково-солнечными улыбками. Одинаковыми, за исключением, что у Дарьи и Игната, пока ни один зуб не прорезался.

Луна, как же идет Андрею улыбка! Он становится таким…таким…

Додумать она не успела — заработала рация.

— Матвей, что-то случилось?

— Нет, ничего особенного. Дёмин два дня подряд присылает тебе цветы и что-то в коробочках. Хотел спросить — что с этим делать? Пересылать тебе?

— Не надо! Я у него ничего не просила.

— Относить в вашу комнату? Боюсь, цветы завянут к твоему возвращению.

— Девай, куда хочешь, мне всё равно, — ответила Татьяна.

— Хорошо, тогда коробочки я в сенях оставлю, а цветы пусть в банках на кухне стоят.

Завершив разговор, Таня увидела, как изменилось настроение у Андрея. Только что сиявший мужчина, внезапно стал мрачнее тучи.

Еще немного потискав мелких, Верховный засобирался.

— Дела, Танюша. Завтра постараюсь вырваться. Что надо привезти? Тебе или детям?

— У нас всё есть, — пожала плечами Татьяна.

— Может быть, что-то вкусное хочешь?

— Вкусное, — задумалась Таня. — Пожалуй, я бы не отказалась от сливочного пломбира. Поеду в Никишино — наемся. Нет, не надо ничего. Спасибо, ты и так для нас много делаешь!

Андрей сидел в вертолёте и ругал себя последними словами.

Идиот! Чего ждал? Когда другой догадается и начнет ухаживать? Вот, дождался!

А этот, ишь ты — распушился! Ясное дело, хочет её вернуть, кто же, в здравом уме, откажется от такой самки!

Если бы не бесплодие, он бы не тормозил.

Махнуть на всё и начать ухаживать? Или — сначала напомнить о своей неполноценности и, если она не оттолкнёт, то… Нет, это невозможно. Как он ей скажет?

Образ Татьяны возник перед глазами — нежная, светлая, хочется обнять, защитить, рассмешить, поцеловать каждый пальчик, губы, глаза… Всё и везде расцеловать…

Зверь одобрительно заворчал.

«Что, Лобо, одобряешь?»

«Хорошая самка! Вкусно пахнет. Защищать и беречь!»

«Мы с тобой — калеки. У нас не будет щенков. Волчица не захочет жить с таким, когда вокруг полно здоровых».

«У нас уже есть щенки!»

«Она может пожелать ещё щенков».