Любовь по контракту

— Я звоню, чтобы сказать тебе, что я теперь все знаю. Да, это ничего не меняет, и меняет все! Я… — она подбирала слова, а я вдруг отчаянно испугался, что вот сейчас она просто останется, вернется в свою прежнюю жизнь. Я молчал, Рита подняла на меня глаза, справилась. Она твердо сказала:— Я улетаю. Прощай, и спасибо тебе за все. Ни один человек не делал для меня столько, сколько ты. Будь счастлив, если сможешь.

Провожаемые любопытными взглядами, мы прошли за стойку, и Рита положила руку на мою, спросила:

— Ты не сердишься? Я должна была это сделать.

Я кивнул:

— Надеюсь, что здесь у тебя все.

Она нахмурилась:

— Долги розданы, можно начинать жизнь с чистого листа.

Сиэтл встретил нас дождем и туманом, обычными для этого времени года.

Я заранее предупредил о нашем приезде, и Роберт за нами прислал машину.

Устроив Риту с сыном в салоне, я вынул трубку.

— Долетели? — Роберт, как всегда, был деловит. — Слава Богу. Мы с Машей ждем вас.

Я посмотрел на лицо Риты и отказался:

— Давай все переиначим. Мы переночуем в городском доме, завтра заедем к вам, завезем подарки племянникам, а потом уедем домой. Так что успокой Машу, у нас все хорошо.

В трубке появился ее голос:

— Так рада, что вы добрались, и изнываю от любопытства!

Я засмеялся и ласково попросил:

— Потерпи до завтра, сестренка!

Мы подъехали к дому на Лейк-Вашингтон-бульвар. Я купил его лет шесть назад, в период своего недолгого брака с Эллен. До этого я жил с сестрой в старом доме на Лейксайд-авеню, но после их с Робертом свадьбы надумал приобрести собственное жилье. Это был серый трехэтажный особняк, скрытый за каменной стеной, обвитой сверху непроницаемыми зарослями кустарника. Прилегающий к дому участок был украшен рододендронами и азалиями, а из окна открывался великолепный вид на озеро и далее на горы и леса центрального Вашингтона. Дом был построен в начале века шведскими плотниками из кедра, и в нем не было недостатка в предметах роскоши. Дубовые полы были покрыты дорогими коврами. Как и на Лейксайд-авеню, цокольный этаж я отвел для занятий спортом. В доме была огромная модернизированная кухня, а в гостиной имелся большой камин. Несмотря на хорошее расположение, дом мне почему-то не нравился, я находил его довольно мрачным. На стенах не было никаких картин. Жил я здесь довольно редко, поэтому обстановкой дома не занимался вовсе.

Постоянной прислуги в доме не было. Поэтому я помог Рите разместиться в спальне второго этажа, а сам, как обычно, устроился в кабинете. Это было единственное место в доме, где я чувствовал себя хорошо.

Утром я проснулся, услышав какой-то шум внизу.

Я спустился в кухню и замер на пороге.

Вчерашний дождь и туман сменились ярким солнцем, победно заливавшим окрестности. Его лучи веселыми квадратами легли на плиточный пол кухни, отражались в боках пузатого чайника. Я зажмурился.

Рита обернулась ко мне. Она стояла у окна с кофейной чашечкой в руках и любовалась видом на озеро.

— Ты только посмотри, какая красота! — восторженно засмеялась она. — Вид из окна просто потрясающий!

Я кивнул.

— Вот посмотришь тот дом, где мы будем жить, так там точно красота!

Рита спросила:

— Хочешь кофе?

Я отрицательно помотал головой, и она опять засмеялась, забавно сморщив нос.

— И правильно! Кофе у тебя гадкий! Ты вообще раньше чем-нибудь питался? Холодильник совершенно пустой.

— Заедем в магазин и купим, что покажешь. Конечно, дома я практически не ел.

Рита была одета в джинсы и уже знакомую мне маечку. Чистое лицо без косметики, ясные карие глаза. Волосы она стянула в хвост. Я поймал себя на том, что уже с минуту молча разглядываю ее, смутился.

Она успокаивающе сказала:

— Ничего. Наверное, нам обоим стоит лучше присмотреться друг к другу.

Раздался топот, и вниз слетел Мишка. Он был в пижамке, волосы на голове всклокочены и на курносом лице сияла обычная доброжелательная улыбка.

— Мам! Я есть хочу, просто ужасно!

Рита вздохнула:

— Потерпи, сейчас что-нибудь придумаю.

Я взял инициативу на себя:

— Пицца на завтрак тебя устроит? — еще в Москве я заметил, что пицца — Мишкина слабость.

Мишка радостно завопил:

— Чур, мне без анчоусов!

Рита вздохнула:

— Конечно, это не самая подходящая еда, но…

Рита подхватила Мишку и повела умываться, а я позвонил в службу доставки и заказал пиццу, жареный картофель и соки.

Мы с Мишкой уже уложили в багажник сумки и выгнали машину за ворота, а Рита все не спускалась.

Я подумал, что она волнуется перед встречей с сестрой, и не ошибся. Спустилась она к нам уже тщательно одетая и подкрашенная.

В машине она сразу же спросила меня:

— Ты уверен, что Роберт ничего не рассказал жене? Представь, в каком я дурацком окажусь положении, если начну демонстрировать пылкую любовь, а она знает, что мы просто договорились?

Неожиданно меня это задело. Помолчав, я посоветовал:

— Лучше ничего не демонстрировать. Просто веди себя, как обычно. Так ты моей сестре точно понравишься.

Она виновато глянула:

— Не сердись. Я сегодня сама не своя, болтаю, что попало.

Маша уже ждала нас.

Она доброжелательно поприветствовала Риту, протянула ей руку.

Рита всмотрелась в лицо сестры и неожиданно сказала: