Любовь по контракту (СИ)

— Мне и не нужно знать всю твою подноготную, достаточно того, что ты не отвернулась равнодушно от попавшего в беду ребенка. Незнакомого ребенка, — произнес Алехандро, смотря в лицо Каролины. — И потом тоже помогла, не ожидая ничего в ответ. А еще ты очень понравилась Эрнандо, и я точно не хочу слушать его подвывания с утра на тему «Почему красивая тетя бросила меня?» — все это он сопроводил обаятельной улыбкой, перед которой, он точно знал, не могла устоять ни одна женщина. Хотя нет, одна все же была и смотрела на него сейчас, хмуря смоляные брови.

— Господин Алмейра, я не могу принять ваше предложение, простите, — покачала головой девушка, — боюсь, у меня нет образования, да и опыта тоже…

— Это не помешало вам занять должность помощника моег… Егора Дмитриевича, — холодно проговорил мужчина, смотря немигающим взглядом в лицо девушке. — Возможно, там тоже не требовался… опыт?

Несколько долгих секунд Каролина смотрела на него, а он с досадой понимал, что снова поддался проклятому голосу ревности. Видя, как сбегает краска с и без того бледного лица девушки, мысленно проклинал себя за необдуманные слова.

— Нет, не требовался, — сквозь зубы произнесла Каролина, отступая от него на шаг. — Но скажу вам, что методы у вас с Егором… Дмитриевичем схожи. Он точно так же преследовал меня, чтобы «уговорить» работать на него. Но он хотя бы ни разу не оскорбил меня, обзывая… доступной женщиной. В этом плане вы… значительно ему проигрываете. Всего доброго!

Девушка резко развернулась и вышла из комнаты. Немного постояв и поразмыслив над ее словами, Алехандро выругался и рванул за ей следом, чувствуя себя последним ослом. Это ж надо как у него отшибло мозг, стоило ему подумать, что его друг и Каролина…

— Лина! Вернитесь немедленно! — он практически догнал ее у входа, где стояла растерянная домоправительница, и девушка, спешно натягивающая тонкую курточку. — Лина, пожалуйста, останьтесь! Я приношу свои извинения.

— Вы не устали? — резко обернулась она к нему, зло сверкнув зеленью глаз. Вот только на ресницах застыли капельки слез, и внутри у Алехандро все перевернулось от злости. На самого себя! — Вы столько раз извинились за вечер, что неплохо было бы уже сначала думать, а потом говорить. Или в вашей стране принято оскорблять незнакомых людей, говоря им гадости, а потом просто произнести — «извини»? — она даже всплеснула руками, едва не задев при этом его щеку. Хотя, лучше бы дала пощечину, чем вот так… плачет из-за него.

— Прошу, Лина, давайте пройдем в комнату и поговорим спокойно, — бросив косой взгляд на домоправительницу, которая стояла рядом, жадно прислушиваясь к разговору. — Я попытаюсь объясниться с вами и…

— Нет уж, благодарю, — она вдруг коснулась рукой лба, а затем низко склонилась, едва касаясь пальцами пола. Отчего-то его покоробил этот жест, словно сделанный для того, чтобы уязвить его, и мужчина неожиданно даже для себя, шагнул к девушке и перекинул ее через плечо, заставив ее громко вскрикнуть. — Отпустите! Немедленно!

— Тише! Разбудишь Эрнандо, а двойную истерику я не перенесу, — проговорил Алехандро, унося строптивую гостью обратно в комнату, где они пили кофе. Девушка извивалась, пытаясь сбежать, и ему пришлось отвесить ощутимый шлепок по ее… — Es insoportable! Ella me vuelve loca!(1) — пробормотал он себе под нос, занося девушку в гостиную и сгружая ее на диван, с которого она тут же подскочила. Пришлось Алехандро снова прижать строптивицу, чтобы она не сбежала.

— Да что вы себе позволяете?! — взвилась она, совершенно забывая, кто перед ней. — Немедленно отпустите меня! Я… я… в полицию позвоню! Да вы!.. — ее нижняя губа предательски задрожала, словно девушка едва сдерживала слезы, и это отрезвило мужчину. Медленно убрав руки, он просто сел рядом, откинувшись на спинку дивана и прикрыл глаза.

— Не нужно в полицию, Каролина, я вас понял, — спокойно отозвался Алехандро, потирая грудину. Что-то в последнее время сердце начало беспокоить, но он надеялся, что это просто отголоски стресса. Все же работать по восемнадцать часов, иногда забывая об еде и сне, слишком даже для его тренированного организма. Только тут, в России, он немного позволил себе отдохнуть, и то только потому, что племяннику нужно было уделять много времени. — Сейчас скажу Диего, чтобы машину подогнал к дому, а затем отвезу вас, куда скажете.

Девушка молчала, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. В зеленых глазах застыла тревога и что-то еще, что ему так и не удалось понять. Не хотелось ему думать, что это жалость.

— Вы напугали меня, — тихо сказала она, сжав ладони между коленей, словно сжавшись в комочек, и ему пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не сжать ее плечи ладонями и не потребовать от нее, чтобы сказала, кто посмел обидеть. Не поймет. Не сейчас. Возможно, однажды она научится ему доверять.