Любовь по науке, или на практику в другой мир

— «А остальное я расскажу тебе завтра», — закончила за нее я. — Вспомни, что случилось перед тем, как отец вышел из трапезной? Ты порезалась, а он перехватил твою руку с ножом и тоже порезался. Ваша кровь смешалась на столе, но не вспыхнула голубым пламенем, как это должно быть у кровных родственников. Просто… никому прежде не приходило в голову проверить, его ли ты дочь. Я же… я боялась узнать правду. В тот вечер она ударила мне в сердце, подтвердила все мои сомнения. Вы думали, что я мучилась и сомневалась, правильно ли я выбрала твоего отца, а не Гарона. И это так. Об этом я писала Гарону в письмах, которые ты нашла. Но было и куда более сложное сомнение, то, что по-настоящему разъедало мне душу, то, что я не доверила бумаге. Ты родилась на несколько недель раньше, чем ожидали. Была похожа на меня, по внешности невозможно было сказать, кто твой отец. Ты… с равной вероятностью могла быть дочерью Ардена или Гарона… Ведь тогда, перед нашей с Арденом свадьбой все происходило так быстро! Я встретила истинную пару, это было как гром среди ясного неба. И вот уже, обуреваемая новыми чувствами, я стою рядом с ним перед Правителем драконов! А еще спустя несколько недель узнаю, что я жду ребенка! Господи, Лагерра, да я сомневалась! Сомневалась постоянно, боялась узнать правду… А потом, в тот вечер, она ударила в меня. Заставила смотреть себе в лицо, когда ваша с Арденом кровь полилась по столу простой лужицей. Тогда мы с твоим отцом, конечно, повздорили — насколько может повздорить истинная пара! Но в итоге решили, что все должны узнать правду. Просто не прямо сейчас, на следующий день, чтобы не тревожить тебя перед сном — ты ведь была еще совсем юной, а тебе, возможно, предстояло «поменять отца». Но на следующий день я умерла, — я помолчала, стерла слезу и продолжила. — У Ардена хватило любви, чтобы не выгнать тебя, чтобы не ломать твою жизнь и оставить тебе хотя бы привычного отца… Но не хватило, чтобы воспитать тебя как свою родную любимую дочь. А может, он тоже мстил Гарону… и тебе заодно… Подсознательно, снаружи сам не желая никому зла. Может быть, мстил Гарону и тем, что не открыл ему, что у него есть дочь. Позволил этой дочери ненавидеть своего истинного отца… В общем, прости, Лагерра, но, боюсь, ты ненавидела не того мужчину. Увы… Арден оказался слабее, чем я думала. У него не хватило сил любить тебя после того, что он узнал в тот вечер.

— Так вот почему все!.. — воскликнула Лагерра и закрыла лицо руками. — Нет, мамочка, я знаю, что ты не виновата! Я знаю, я понимаю теперь… Но это… это так больно!

— Я знаю, моя хорошая! — я обняла ее, прижала к груди ее голову и долго гладила, пока моя «маленькая девочка» горько рыдала. А Град — я заметила краем глаза — стоял у двери и тоже лил слезы. Он ведь всех жалеет. Немного по-крокодильи, но жалеет.

Наконец слезы пошли на спад.

— А ведь Гарон любил бы меня… Любил бы меня… Был бы мне настоящим отцом… — прошептала Лагерра. — Я действительно ненавидела не того мужчину!

— Ну… — печально улыбнулась я. — Твоего папу Ардена тоже можно понять. К тому же он не выбросил тебя на улицу. И не отдал без предупреждения «какому-то чужому мужчине». Он все же дал тебе прекрасное образование, позволил развиваться, привез ко двору Правителя, насколько я понимаю. Если быть совсем честной, то, получается, виновата только я. Это я должна была провести анализ отцовства еще в твоем младенчестве. Это я должна была взять на себя ответственность за все. Это я, проклятье, должна была вернуться к любимому мужчине и отцу моей дочери, несмотря на всю истинность с Арденом! Лагерра, сможешь ли ты простить меня…

Моя девочка еще похлюпала носом, потом подняла взгляд:

— Мамочка, милая, тебе я могу простить все, хлюп, — искренне сказала она. — Я… понимаю тебя. И я буду любить его… как ты. Все равно тому моему отцу моя любовь не нужна.

— Очень интересно! — вдруг раздался от входа звонкий, переливчатый голос.

Дверь отворилась, Града, что кинулся наперерез, откинуло в сторону.

В комнату вошли — нет, влетели — три эльфа. Весьма помятого вида — лица грязные, одежда подпалена. Словно бы драконьим огнем.

Один из них — высокий блондин с высокомерным выражением лица — шагнул ближе.

— Очень интересно, — повторил он. — И просто прекрасно. Благодаря тому, что ты, драконица, не удосужилась поставить полог тишины, мы узнали просто бесценную информацию. Теперь мы можем взять в заложники не только его женщину, но и его дочь. Это весьма ценный аргумент, чтобы договориться.

— Блериан?! — изумленно бросила Лагерра, встала, заслонив меня. — Так это ты руководишь всеми этими «чистокровными»? Сразу скажу, ты не тронешь эту женщину, она — моя мать. Иначе тебе придется иметь дело с драконицей!

— Придется — буду иметь, — презрительно бросил эльф. Говорил он очень непринужденно, без всякой «изящно словесности». — Но лучше сдайтесь добровольно.