Любовь по науке, или на практику в другой мир

Справа на него налетел зеленый вихрь — Гришенька, мальчик-красавчик! А с левой — цветная экзотическая красотка. Причем птицы не собирались отступать! Делая круги, они пикировали на дракона снова и снова.

И эта яростная битва была как пощечина для меня. Я пришла в себя, поморгала и увидела, что преподаватель стоят подле дракона с серебристой энергетической плетью в руке. Похоже, собирался вмешаться, но не успел. Студенты тоже сгрудились вокруг и… смеялись.

Потому что с появлением Гриши (и его возлюбленной) экстремальная ситуация неожиданно стала комичной.

Дренер повел рукой по кругу, видимо, снимая полог тишины и заорал:

— Да уберите их кто-нибудь! Я же убью их, если сам…

— Гриша, красотка, ко мне! — закричала я, вкладывая одновременно энергетический импульс в свою команду (зря, что ли, Арсина учила меня мысле-чувствию!). А то и верно, не сдержится дракон, ударит какой-нибудь боевой магией пятого уровня, и поминай моих птичек как звали!

Гриша последний раз сообщил дракону о его низких интеллектуальных способностях, цветная красотка что-то прочирикала, и они полетели ко мне. Гриша устроился на правом плече, а птичка — на левом. Я машинально потрепала обоих по шейке, и дикая самочка совершенно не возражала. Лишь изогнулась и с удивлением заглянула мне в глаза.

— Уфф! Я же ничего плохого не сделал! Ну чего они! — обиженно воскликнул дракон и принялся разглаживать кровоточащие ранки у себя на лице и шее. Затягивались они на глазах.

А из рядов студентов раздалось:

— Это же мартерия цветная! Ручная! Как тебе это удалось?! Как ее зовут?

Словно никакого происшествия с драконом и не было. Экзотическая птичка тут явно интереснее привычного строптивого дракона.

— Не знаю… Красотка, наверное, — растерянно бросила я в общую массу студентов. — А как получилось — не знаю.

— А погладить можно? — спросила одна из девушек.

— Так, с волшебным приручением мартерии мы разберемся позже, — строго сказал магистр Баурель и всосал хлыст рукой. — Нелюбезный адепт Дренер, которого вообще не должно быть в моей группе, будь добр, объясни, что это было? А ты, адептка Мария, будь любезна, сообщи мне, будешь ли ты писать заявление о совершении насильственных действий со стороны нелюбезного адепта Дренера?

— Не знаю, — насупленно ответила я.

Ведь Дренер, очевидно, тоже не виноват, что его накрыло из-за этой проклятой пыльцы! Я вообще ничего не знаю. Потому что, выходит, у меня теперь… три истинные пары. И степень истинности каждого из них совершенно не ясна.

— Эта адептка — моя истинная пара! — громко сообщил полностью вылечивший себя дракон. И сделал шаг ко мне, видимо, чтобы обнять за плечи и этим заявить на меня свои права. — Я только что сделал ей предложение руки и сердца. И хотел скрепить его поцелуем. Во всех мирах признают святость истинной пары дракона. И не смеют препятствовать ее единству.

— Хм… — растерялся эльф. — А любезная адептка Мария ответила ли тебе согласием, о жертва драконьей природы?

— Нет! — быстро крикнула я, опасаясь, что Дренер может исказить информацию.

— В таком случае, адепт из равных бессмертным драконам, твои действия могут расцениваться как использование силы против воли другого… — и вдруг осекся. Задумался на мгновение, потом кивнул каким-то своим мыслям. — Прошу прощения, адептка Мария ведь участвует в Эксперименте? И после его начала ты осознал, что она твоя истинная пара?

— Да, бессмертный магистр, — ответил Дренер.

— В таком случае, о любезная адептка Мария, — улыбнулся мне Баурель. В общем, пошел по стопам магистра-лекарши. — Поздравляю. Этот дракон — твоя истинная пара. Со временем проявится и твоя личная склонность к нему. И тебе не следует осуждать его за этот поцелуй. Ибо, знай, все действия истинной пары созвучны с твоим сердцем.

…Мне захотелось плакать. Просто сесть на траву и реветь в три ручья. Вот что мне с этим со всем делать? Тем более что если оборотня и Мэйгара я вполне могла потерпеть и даже рассматривать как кандидатов на мою руку и сердце, то наглый дракон… Ну какая он мне истинная пара? Мне его прибить хочется! И Гриша его не любит.

Но, конечно, я не заревела.

— Этого не может быть! — воскликнула я, глядя в глаза эльфу. — Это какая-то ошибка. У меня уже… две истинные пары!

— Кто эти презренные?! — тут же рявкнул дракон и сделал новую попытку приблизиться ко мне. Эльф выставил руку, и дракон с огненными глазами остановился. Отчисления из Академии он теперь явно не хотел.

— Стоять! — воскликнул эльф, доказав этим, что бессмертные могут не только услаждать слух своей велеречивостью. — То есть как «уже есть истинные пары»? Ибо истинная пара дается свыше одна и навсегда…

— А я не знаю, — сообщила я. — Но факт остается фактом. Уже две. Дракон — третий. И что делать — совершенно непонятно.

Магистр задумался ненадолго, видимо, проникся серьезностью моей проблемы, потом сказал:

— Я полагаю, что это серьезный вопрос, важный для науки и личного благополучия всех любезных персон, замешанных в этой ситуации. Поэтому, любезные адепты, я отменяю наше занятие…