– Понял. Но ходить одной запрещено. Ты человек.
Прямо-таки выдохнула. Радует, что его мать не рассказала о том, что я скоро буду рычать и линять, а, возможно, слюни пускать при виде косточки. Уфф… Что он там говорил? Запрещено. Да без проблем! Лишь бы завтра день спокойно прожить, а потом убежать отсюда.
– Постараюсь, – ответила, откидываясь на спинку кресла.
– Накажу, если попытаешься, – загадочно порадовал он меня.
– И как же? – ну а что? Интересно ведь.
– Потом расскажу, – весело заявил парень.
Чувствуя, что он как-то странно загружен и вроде как уже со мной все обсудили, я поинтересовалась:
– Колись, что с тобой? Я чувствую, что ты напряжен.
Молчал. Как-то слишком яростно взирая на машины, пешеходов. Потом обернулся и спросил:
– Если бы ты была тигрицей, а твоя пара – человеческий мужчина… отказался от тебя, определяя всех под одну дудку, чтобы ты сделала?
– Ну-у… тут нужно понять ее, почему она так судит. Может, так и есть, ты такой, как она и считает.
– А если нет?
– Нужно нормально поговорить вам, все обсудить. Хотя, что ты можешь, если она негативно настроена и ничего не нравится?
– Я сделаю все, чтобы ей было удобно, – уверенно произнес он, сжимая руль. Смотрела на его сильные руки – и верила в каждое слово.
– Знаешь, я ее понимаю. Жить там, где не хочешь – это как в клетке, и неважно, что она золотая и со всеми удобствами, – задумалась, немного завидуя истинной. Амуров, когда сейчас его узнала, уже не казался идиотом. Он мне нравился. Наверное. Не знаю… Я уже совсем ничего не знала. Только была цель – как можно быстрее уйти отсюда, пока моя тигрица не проснулась. – Поговори с ней… Кстати, вы встречались?
– Да, – с недовольством рявкнул он, – но она не столь впечатлилась, чтобы быть всегда рядом. И трусиха…
– Знаешь, дай ей время, спроси, чего хочет, и тогда будет шанс. Не заставляй, дай узнать тебя. Уверена, она поменяет решение.
Александр загадочно посмотрел на меня и сексуально улыбнулся, хрипло уточняя:
– Думаешь, понравлюсь?
Вопрос смутил. Чувствовала подвох. Отвернулась, уставившись на дверцу, а потом все же сказала:
– Не напрашивайся на похвалу, Амуров. Ты заносчивый и противный.
– Но не такой плохой, верно?
Вновь заострила внимание на его лице, на котором блуждала странная улыбка, и протянула:
– Может быть, но ты не в моем вкусе.
Он выдал довольный звук, похожий на урчание, и спокойно сказал:
– Жаль, а ты в моем.
– Не заметила, когда придирался к моим косточкам.
– Они мне покоя не давали, – заявил Александр, лукаво посматривая на меня.
Чувствуя, что разговор пошел не в ту сторону, сделала серьезный вид и пробубнила:
– Смотри на дорогу, а то я как бы планировала еще погулять на этом свете со своими косточками.
Мужчина странно задрожал, и через секунду я услышала приглушенный смех. Все же Амуров классно смеялся, как-то скованно, будто сам удивлялся, хрипло и невероятно обольстительно.
* * *
У входа стояло много людей. Странно, прошло время, когда тянулись очереди. Обычно все желающие заблаговременно оплачивают такие услуги электронно через нис-карту и проходят, прикладывая ее к датчику для считывания, а тут совсем ничего не изменилось. Оборотни же – все у них по старинке. В самом начале толпы Александр схватил меня за руку и повел за собой, рыча, свирепо поглядывая по сторонам, когда слышались возмущения. Была удивлена тем, как много желающих потусить и как странно ведет себя Амуров. Повадки собственника. И замечу, что когда мы сюда пришли на девичник, никого не было. Очевидно, выкупили клуб, а сейчас все вернулось на круги своя.
Внутри гремела музыка. Да так, что по вискам било. Невозможно было протиснуться в коридоре, но когда оказались в огромном зале, стало свободно, и я вырвала руку, что Александр принял с ледяным безразличием. Нечего за ручку ходить. Мне хватит. Пока ехали и вместе шли – точно ощущала, как покалывает кожа. Я уже не говорю о том, что за это время меня стали посещать неправильные мысли. Такие симптомы настораживали. Последний раз подобное наблюдалось, когда меня начало трясти от желания переспать с партнером.
Увидела Кристину на танцполе. Она изящно танцевала, привлекая к себе внимание парней. Но что удивляло, к ней никто не подходил. Она махнула нам рукой, подзывая к себе, как тут полилась медленная музыка. Только хотела сбежать за колонну, как ощутила руку на бедре. Попыталась отойти, но Амуров не дал такой возможности, притянув к себе.
Как ни старалась вырваться – все бесполезно. Отъелся детина. Его взгляд буквально парализовал. Столько огня, грубой уверенности и жгучего желания. Черт, он же должен понимать, что так нельзя. Какого черта?