Любовь по правилам и без (СИ)

Сил по-прежнему не было, а вот желания уже — хоть отбавляй.

— Имитируй, — потребовал Ромка, усиливая поглаживания.

— К черту.

И совершенно непонятно было, кого я посылаю: Ромку с его неугомонными ласками или перетруженные мышцы. Мужские пальцы снова двинулись, словно перебирая струны у меня внутри, и я решила: все-таки мышцы.

12

Я ринулась с эти отношения со скоростью и упорством мотылька, летящего на свет лампы. И, если уж продолжать энтомологические сравнения, завязла в них, как пчела в меду.

Поначалу было так сладко, я не замечала, что меда с каждым днем становиться все больше и больше, и я тону в нем без надежды выбраться.

Потихоньку Роман стал перебираться жить ко мне.

Звонок в дверь. Открыла. Он стоял на пороге, в одной руке роза на длинном стебле, в другой новая зубная щетка в упаковке.

— Привет! Я к тебе с вещами.

Ромка вытянул руки, демонстрируя цветок и щетку. Я пропустила его в дом, не сдержалась и выглянула за дверь. Почему-то казалось, что на лестничной клетке стоит пара чемоданов с этими самыми вещами. Ромка проследил мой взгляд, расцвел лукавой улыбкой от уха до уха.

— А где вещи?

— Вот, — он помахал перед моим носом руками.

— Это все? — спросила, не зная, как реагировать.

Шутка? Или он серьезно?

— Ах, да! — Ромка всучил мне розу. — Забыл.

Из кармана пиджака достал тюбик зубной пасты.

— И еще это!

— Я не дам тебе пользоваться своей бритвой! — предупредила по дороге в гостиную.

— Эту фразу должен говорить мужчина, — раздалось из ванной.

— Почему?

— Ну, как тебе объяснить, чтобы необидно? — он вошел в гостиную, плюхнулся в кресло. — Нужно очень хорошо относиться к даме, чтобы разрешить ей брить письку бритвой, которой сам бреешь лицо.

— Я не брею письку, — возразила ему.

— Знаю. Ну, ноги.

— И ноги не брею.

— Звучит жутко, — рассмеялся Ромка.

— Ты чего заливаешься?

— Да вот, представил тебя волосатую.

— Иди ты, — я тоже засмеялась.

— А что? Это сейчас модно.

— За такой модой я не гонюсь. Ты, вроде бы, тоже?

— Волосатые женские ножки и прочие сады Придонья? М-м-м-м, прелесть, — продолжал веселиться Ромка.

— Возбуждает? — я встала с намерением сделать чай и пару бутербродов.

— Невероятно, — он перехватил меня, усадил к себе на колени, провел рукой по голым ногам. — Гладенькая, фи!

— Вот и хорошо, — выкрутилась из его объятий. — Я пошла, перекушу. А ты постарайся как-то свыкнуться с мыслью, что красота а-ля натюрель в этом доме тебе не светит.

Вышла на кухню.

— Я уже смирился! — крикнул вдогонку Ромка.

— Бритву все равно не дам. Могу предоставить новое лезвие.

В ответ Валишевский продемонстрировал отличное знание современных средств депиляции.

— Розовое? С гелевой подушкой?

— Ну, — заглянула в комнату, — я никому не скажу, что бреешься розовыми женскими лезвиями.

— Могу отрастить бороду, — предложил Ромка.

Задумалась, представив его с бородой.

— Отращивай, будем дружить.

— Ага, щаз. Дружить она будет, — нагло ответил Роман. — Трахаться будем, как кролики.

— Выдержишь?

— А то. Буду любить тебя до мозолей.

— Звучит устрашающе.

Он прошел на кухню, уставился на меня, прислонившись к дверному косяку.

— Что готовишь? Пахнет аппетитно.

— Не подлизывайся.

— И в мыслях не держал.

Подошел, обнял со спины.

— Анька, не переживай. Это была просто репетиция.

— Репетиция чего?

— Хотелось посмотреть, как ты отреагируешь на то, что я припрусь к тебе с вещами.

— Посмотрел?

— Ага, — поцелуй в шею.

— Доволен?

— Ты не захлопнула дверь перед моим носом, — мурлыкнул, продолжая целовать. — Значит, у нас есть будущее. Так что да, доволен.

— Будущее? — удивленно переспросила я. — Какое, интересно?

— Совместное, — шепнул на ухо Ромка. — Одно на двоих.

Сердце на миг остановилось. Я рвано вдохнула и резко выдохнула.

Женщины глупые существа, помешаны на браке и семье. Даже если и уверены, что роль жены не для них.

Вот я, к примеру. Уже давно поставила крест на идее возможного брака. Время-то идет, и где он, мой принц? На каком коне ускакал в неведомые дали и почему до сих пор не вернулся и не нашел меня? Конечно, иногда я представляла себе, что выйду замуж, но это были какие-то смазанные картинки. Уж скорее, я просто найду привлекательного и здорового мужчину и рожу от него ребенка.

Но вот стоило симпатичного пареньку даже не предложить, а лишь слегка намекнуть на возможность серьезных отношений, как сердечко зашлось в безумном танце и руки стали ледяными. Пришлось тряхнуть головой, отгоняя ненужные мне надежды.

— Ну ты и дурак, — я освободилась от Ромкиных рук. — Какое совместное будущее, але? В выходные в кино сходить?

— Я серьезно, — ответил Ромка, пытаясь притянуть меня к себе.

— Ты знаешь, сколько мне лет?

— И что?

— Я на десять лет тебя старше, — напомнила этому ловеласу.

— А я на десять лет тебя младше, — в тон мне ответил Валишевский. — Тебя это смущает?

— Нисколько.

— Тогда зачем ты мне об этом все время напоминаешь?

— Разница в возрасте не смущает меня, когда мы кувыркаемся в постели, — пояснила ему.

— Смешная ты, Анька. Десять лет разницы не мешают нам, как ты говоришь, кувыркаться. А быть вместе, по-настоящему, мешают?

— А сейчас мы не по-настоящему?