Любовь по расчету

Розин сжала поводья. Конь поднял голову и отступил назад. Как отнесется Юдифь к их приезду и что скажет при встрече? Ни ребенок, ни девственница, так выразился Гайон, но хрупкая, как стеклянный сосуд, при этом в его глазах было такое выражение, какого Розин никогда раньше не видела.

— Не хочу встречаться с ней, — проворчала Элунед. — Вдруг она окажется высокомерной нормандской ведьмой с когтями и длинным носом!

— Хватит, помолчи! — прикрикнула Розин. — Кем бы она ни оказалась, помни о приличии и не позорь нас с дедом! Поняла?

— Да, мам, — Элунед криво усмехнулась.

Аурайд навострила уши и, повинуясь всаднице, перешла на рысцу. Деревенские жители, заслонив ладонями глаза от яркого света, с любопытством рассматривали графиню Равенстоу, сиявшую золотыми красками на золотистой лошади. Вот она добралась до вершины холма и в сопровождении свиты начала спускаться к городу, окруженному надежными стенами, воздвигнутыми еще во времена римской колонизации острова.

Летняя ярмарка была в полном разгаре, всюду царило крайнее возбуждение, несмотря на бушевавшую на юге войну, а возможно, благодаря ей. Людям нужно как-то жить, и даже в отсутствие графа, земли Равенстоу оставались местом более безопасным, чем любые другие в приграничной зоне.

Прилавки ломились от пышных пирогов, хлебов и мясных изделий, вводя в искушение голодных. Продавцы специй выкрикивали цену зычными голосами. Одному из охранников Равенстоу в присутствии любопытной толпы тащили зуб. Дрессированный медведь топтался под звуки волынок. Позванивая колокольчиками, привязанными к лодыжкам и запястьям, танцевала смуглая девушка.

Согнанный на площадь скот мычал, блеял, ржал. Женщины предлагали корзины домашней продукции на обмен или за деньги — вишни и овощи, масло и сыр. Горшечник, жестянщик, кузнец, сапожник — все наперебой похвалялись предметами своего ремесла.

Время от времени Юдифь останавливала лошадь, чтобы побеседовать со знатными людьми города, представителями власти. Одним улыбалась, другим кивала, с третьими говорила о делах. У торговца бронзовыми изделиями купила ножны для кинжала — подарок мужу, и ошейник с гравировкой для Кади — гадкая собака потеряла свой во время охоты. Спешилась у одной из палаток, чтобы купить иглы и шелк для гобелена, которым задумала украсить свою спальню.

У палатки стояла женщина, внимательно рассматривая ленты. Маленькая девочка держалась за юбку матери и взглянула на подошедшую Юдифь снизу вверх круглыми ясными ярко-голубыми глазами. Другая девочка, постарше, не терпеливо переминалась с ноги на ногу. Она была темноволоса и темноглаза, с грациозными движениями молодого олененка. За спиной Юдифь де Бек пробормотал ругательство.

— В чем дело? — спросила Юдифь, обернувшись. В этот момент Рис вышел из толпы и подошел к матери. Ошибиться невозможно — мать и дети были слишком похожи.

— Гельвина, куда ты? — спросила женщина, когда малышка, отпустив юбку матери, двинулась к Юдифи.

Девочка улыбнулась, у Юдифи задрожали колени, она почувствовала, что может упасть в об морок. Любовница Гайона, его дочь, здесь, в центре ее графства. Здесь, где она была уверена в своей безопасности!

Как вести себя в подобной ситуации? Бежать?

Как кошка при виде другой, себе подобной? Или нахально, как ни в чем ни бывало, продолжать осмотр своей ярмарки? Во рту стало горько, Юдифь сглотнула, вскинула голову. Она уже не ребенок, поддающийся порывам, и сумеет постоять за себя. Ей знакомы утонченные приемы, есть уверенность в себе. Время этой женщины прошло… а ребенок… Рука Юдифи невольно легла на свой плоский живот. Она наклонилась к ребенку, подол платья коснулся пыльной земли.

— Гельвина… — сказала она неуверенно и улыбнулась.

Рис обернулся, широко раскрыл глаза. Розин тоже удивилась, потом вдруг заволновалась. У нее было приятное лицо — темные брови дугой, полные губы. Хорошенькая, но не более того, и в уголках глаз уже появились морщинки.

— Я Юдифь Равенстоу, жена Гая, — представилась Юдифь сдержанно, ни одним жестом не выдав бушующих в груди эмоций. — Если вы приехали повидаться с ним, боюсь, придется вас разочаровать. Он на юге, сражается в Арунделе вместе с королем.

Гельвина робко улыбнулась Юдифи и спрятала лицо в широкой юбке матери. Розин смотрела на представшую перед ней женщину со смешанным чувством восхищения и дурного предчувствия. Сердце бешено колотилось. Если бы она не представилась, Розин никогда бы не узнала в ней жену Гайона, так как представляла ее совсем иной. Теперь она видела перед собой поразительной привлекательности молодую женщину, стройную и тонкую, как тростинка, без тени робости в манерах и голосе.

— Рада познакомиться, — ответила Розин на прекрасном французском, но с дрожью в голосе. — Я представляла вас иначе.

Юдифь ответила холодным пристальным взглядом.

— Я — тоже.

Розин нервно сглотнула.

— Я приехала не за тем, чтобы отвоевать Гайона, — сказала она в ответ на колючий взгляд Юдифи.

— Однако, вы здесь, и, полагаю, не для того, чтобы купить побрякушки или полюбоваться на дрессированного медведя.