Любовь по соседству

– Я не могу, сэр, – заявила девушка, но послушно приняла предложенную помощь и вслед за спутником медленно пошла по узкой дорожке, ведущей в обход озера к дальней границе парка.

Лонгсдейл вдоволь насмотрелся на старания юных леди избавиться от соперниц, и поведение мисс Эварт предстало перед ним в новом, неприятном свете. Неужели мисс Белинда злится на свою кузину, и виной тому – он сам?

Лонгсдейл уже понял, что мисс Тиндалл – весьма скрытная особа и не захочет очернять своих родственников, а потому не стал настаивать на выяснении истины. Ему было достаточно знать, что она здорова.

– А почему вы здесь, сэр? – осмелилась спросить Эбби. – Разве вам не положено быть в гостях, вместе с Белиндой и другими?

– Мне показалось скучным проводить время в обсуждениях достоинств кухарки, представившей высокому собранию совершенно необыкновенный торт, и я сбежал оттуда, – улыбка у Лонгсдейла вышла совершенно мальчишеской. – Ваша кузина, наверно, рассердится на меня.

«Особенно когда узнает, что вы были здесь», – подумала Эбби.

– Хотите пройти в дом? У тетушки болит голова, но она надеется, что к чаю приедут ее соседки и развлекут ее беседой. А дядя заперся в кабинете со своим управляющим.

– Нет уж, увольте! Я приехал сюда только ради вас, опасался, что мисс Эварт скрывает, насколько серьезно вы на самом деле больны! – его серьезный тон встревожил Эбби, но она постаралась ответить шутливо.

– А как же тот ваш знакомый, что видел меня во время поездки с дядюшкой? Вы ведь говорили, он заметил, что я смеюсь!

– Это ничего не значит! – решительно заявил джентльмен. – Вы могли смеяться, а вечером слечь от лихорадки! Я тревожился о вас, но вы, кажется, вполне привыкли к здешнему климату и уже не кутаетесь в свою шаль.

– О, да, я привыкаю, – торопливо согласилась Эбби, она совсем не знала, что надо отвечать на сказанные таким пылким тоном слова. Если бы это был Марио Фьори, она бы не сомневалась в его чувствах к ней, но не мог же этот малознакомый человек испытывать к ней то же, что и ее учитель-итальянец, к тому же настроенный влюбиться в свою хорошенькую ученицу!

– Рад слышать это, мисс Тиндалл! Мне бы очень не хотелось, чтобы вы оставили нас и вернулись в Рим, – Лонгсдейл словно бы не замечал, что смущает и тревожит девушку.

– Боюсь, это не в моей власти, – с некоторым сожалением ответила Эбби. – Если бы мой отец смог приехать сюда... Но и это невозможно, хотя он и не сказал мне, почему именно.

– Насколько я слышал от мистера и миссис Сноуорд, викарий Тиндалл не вполне крепок для такого путешествия, – Лонгсдейл постарался смягчить то, что узнал от своих друзей, и в то же время подумал, что кто-то должен подготовить девушку к горестной новости, если та вдруг придет.

– Он не имел привычки жаловаться на здоровье, но он уже немолод... – Эбби отвлеклась от мыслей о странном поведении своего собеседника, стоило ему только заговорить о ее дорогом отце. – Я так боюсь, что никогда его больше не увижу!

Последние слова прозвучали с таким отчаянием, что у Лонгсдейла сжалось сердце, ведь, скорее всего, так оно и случится. Не зря же викарий поторопился устроить дочь у родственников!

– Если б я мог, завтра же доставил вам вашего отца, чтобы вы смогли его обнять! – воскликнул он, злясь на свое бессилие.

Эбби посмотрела на него с благодарностью и отчасти с недоверием, ее прежнее волнение вернуло краску на ее уже было остывшие от румянца щечки.

– Обещайте, что больше не будете избегать общества, – попросил он. – Без вас наша компания неполна, да и вам не надо часто оставаться одной.

Эбигейл подумала об отвратительной сцене с Белиндой и слегка поморщилась – ну как объяснить ему, что лучше бы он сделал Бел предложение, и тогда все Эварты и сама Эбби обрели бы душевное спокойствие и радость. Может быть, ей стоит попробовать примерить на себя роль свахи? Помогая кузине, она поможет себе самой избежать ссор с Белиндой и не раздумывать о том, отчего мистер Лонгсдейл говорит так необычно для случайного знакомого. Или так принято в свете – флиртовать каждому с каждой? Эбби уже обращалась с этим вопросом в недавнем письме к Делии, но еще не получила ответа, а мистер Лонгсдейл снова ее смущает...

Набравшись смелости, она спросила:

– Скажите, сэр, вы... влюблены в Белинду?

Наверное, надо было изящно намекнуть, сколь глубок его интерес к мисс Эварт, а не спрашивать столь прямо, но Эбби не хватало искушенности в умении вести разговоры совсем не о том, о чем можно подумать, просто слушая фразы собеседников.

Джентльмен резко остановился, словно под ногами его вдруг разверзлась земля, и повернулся к Эбби.

– Это мисс Эварт попросила вас задать этот вопрос?

– Нет, конечно, нет! Откуда ей было знать, что вы сегодня придете сюда? – Эбби отошла на шаг и даже укоризненно покачала головой, чтобы собеседник лучше прочувствовал всю глубину своего заблуждения.

Но Лонгсдейл не собирался сдаться от одного только укоризненного взгляда этих выразительных глаз, уж он-то знал, сколь коварны могут быть такие вот прелестные ангелы.