Любовь по соседству

– Подумай о других, Констанс, а больше всего о миссис Реймз. Ты лежишь в постели, к тебе приходит доктор, хлопочет служанка, а миссис Реймз приходится выслушивать сочувственные речи и заботиться о последнем упокоении для викария, – брат говорил с мисс Арчер непривычно сурово. – Лучше бы тебе прекратить жалеть себя и спуститься вниз, может быть, понадобится твоя помощь.

– Я боюсь, – прошептала Конни. – Теперь меня, верно, ненавидит весь Бакминстер. Все так любили викария и миссис Реймз...

– Отчасти это так, – вынужден был признать Арчер. – Но ты должна вынести это, и люди снова тебя полюбят, когда увидят, что ты раскаялась, поумнела и больше не будешь причинять неприятности своим друзьям.

В душе сквайр жалел сестру, но ему казалось, что если она сумеет преодолеть выпавшее на ее долю испытание с достоинством, то станет со временем сильной и мудрой женщиной, подобной миссис Реймз.

* * *

Конни спустилась к чаю, но при виде Эбигейл, облаченной в вышедшее из моды траурное платье, сердце девушки сжалось, и она снова расплакалась, обнимая подругу. И все-таки первый шаг был сделан, а уже через три дня мисс Арчер оправилась настолько, чтобы помогать готовить поминальный завтрак и не вздрагивать при каждом обращении к ней кого-то из дам попечительского совета.

Похороны преподобного Реймза запомнились жителям Бакминстера лучше, чем похороны его предшественника, так как горевали прихожане по Реймзу не в пример больше, чем по предыдущему викарию. Люди заполнили почти все кладбище, и приглашенный из соседнего прихода священник задавался вопросом, за какие заслуги покойного Реймза так единодушно оплакивает весь Бакминстер. Миссис Реймз походила на изваяние ангела скорби. Она не плакала, но выражение ее бледного лица, утратившего свой смуглый оттенок, вызывало едва ли не священный трепет у самых впечатлительных из прихожан.

Сквайру казалось, что церемония никогда не закончится, но всему наступает конец, и через несколько часов люди разошлись по своим делам, и в доме викария наступила тишина.

Арчер увез Конни к себе, он не был уверен, что общество его сестры – именно то, что нужно сейчас миссис Реймз. Сам он охотнее всего остался бы рядом с Эбигейл, но не мог сделать это, не вызывая пересудов.

С Эбби осталась преданная Минни, а миссис Бирн обещала прийти наутро и остаться на весь день, если понадобится.

– У тебя хватает забот по дому, Элис, – воспротивилась Эбигейл. – Я вполне здорова и могу позаботиться о себе сама.

Фермерша только покачала головой и ушла, а Минни не без труда уговорила свою хозяйку лечь в кровать.

«Надо написать Лоре. Они с Клариссой наверняка пригласят меня погостить у них... – думала Эбби, нежась в постели во внеурочное время. – Пожалуй, я поеду. Оставаться здесь, когда все напоминает о прежней жизни, невыносимо. Наверное, я даже не буду дожидаться приезда нового священника. Арчеры согласятся взять на хранение те из вещей, что я не смогу сразу увезти с собой. Бедняжка Конни, она так мучается от чувства вины... Надо постараться убедить ее, что эта трагедия произошла совершенно случайно. На месте Констанс могла оказаться любая девушка или даже мужчина, показавшийся негодяям легкой добычей…»

– Как я могу уехать сейчас и оставить Констанс без единой подруги? – пробормотала Эбби. – Я могу еще принести пользу Бакминстеру. Нельзя допустить, чтобы люди ненавидели Конни! Если они поймут, что я не держу на нее зла, они вновь полюбят ее, а мисс Арчер, я уверена, впредь не совершит легкомысленного поступка, подобного тому, что привел к такому горькому финалу.

Эбби задумчиво поглядела в сторону незанавешенного окна – зарядил стылый осенний дождь, вялый и муторный, как ее настроение. Похоже, ей придется задержаться в Бакминстере, пока какое-нибудь новое событие не сгладит в памяти людей обстоятельства смерти викария Реймза.

«Бедный Теренс, как ему хотелось, чтобы в его владениях царили мир и довольствие, а теперь ему приходится краснеть за свою сестру и винить себя в том, что недостаточно хорошо присматривал за ней и не поймал всех грабителей сразу... – в своих мыслях Эбби никогда не позволяла себе называть Арчера «Теренсом», но сегодня даже не заметила эти огрехи. – Что ж, надеюсь, осенний бал отвлечет людей и улучшит настроение Конни».

Через два дня после смерти викария Арчер заговорил с Эбби и дамами из попечительского совета о том, чтобы отменить осенний бал, но ни миссис Реймз, ни другие дамы его не поддержали. Даже в маленькой общине рождения и похороны случаются так часто, что давно стали обыденностью, и нельзя лишать столько людей удовольствия, заслуженного ими тяжким трудом, только потому, что умер один человек, пусть и любимый многими. Таково было мнение вдовы викария, и все остальные члены попечительского совета ее поддержали.