Любовь по залёту

Честно говоря, когда она на меня запрыгивала, то чуть не поломала это бревно. Но оно уже очнулось и умирает от восторга — ледяная норка Снежной королевы так близко! Огнедышащий питон готов извернуться и заползти туда, нарушив все законы физиологии. Но как тут извернешься с железным разрывающим стояком?

Я несу Снежную королеву в комнату, шепчу ей: — На диван? На подоконник? На стол?

Сам я, как всегда, хочу все и сразу! — На подоконник, — слышу я хриплый голос Снежной королевы. — Быстрее. Войди в меня. Я хочу… Она стонет, потому что я уже там. Она хочет… Она не представляет, как хочу я!

О-о-о!

Я тоже не могу сдержать стон. Тесная, узкая, обжигающая ледяная пещерка благосклонно принимает Змея, ведущего себя как взбесившийся отбойный молоток. Он так долго этого хотел! Он не может медленно и плавно.

Он ускоряется, Снежная королева стонет громче, царапает мои плечи, запрокидывает голову… Я наклоняюсь и целую ее в губы. Нежно и мягко.

Аня

Я просто адски хочу его.

Никогда и никого так не хотела. Хочу, чтобы он пронзал меня насквозь, наваливался на меня своим горячим мощным телом, шумно дышал и смотрел

потемневшими от страсти глазами.

Уговаривать Демида не нужно. А вот если бы я захотела его остановить… не думаю, что получилось бы. Он прет, как озверевший танк. И пушка у него, как у танка. Такая же железная и горячая.

Он во мне. Заполняет меня до гланд. Внутри жарко, влажно и искрит так, что того и гляди, произойдет короткое замыкание. Или длинное… И огромное.

Как член Демида.

Он так бешено молотит меня им, что я уже не понимаю, на каком я свете.

Перед глазами красная пелена, в ушах звон, волна непереносимого наслаждения, распространяющаяся во мне, превращается в море и накрывает меня с головой. — Быстрее, — шепчу я.

То есть, нет… Я хотела сказать, медленнее! Быстрее невозможно, это будет сверхзвуковая скорость. Демид все-таки танк, а не самолет… — Ты хочешь еще быстрее? — слышу я его удивленный и восторженный шепот.

Я ошиблась. Бывают сверхзвуковые летающие танки. Один такой сейчас уносит меня на небеса… Кажется, я начинаю терять сознание. Голова запрокидывается, и в этот момент я чувствую на своих губах губы Демида.

Необычно нежные и деликатные. Он же не умеет целоваться! Оказывается, умеет… О-о-о!

Это невероятное сочетание! Яростно долбящий член и нежные, мягкие губы. У меня происходит разрыв шаблона. И фантастический взрыв оргазма.

Кажется, я все-таки теряю сознание…

24

Демид

О, май гад!

Между нами — землетрясение. Снежная королева содрогается в моих руках, но и меня трясет не по-детски. Змей, в последний момент вытащенный из ледяной пещерки, фонтанирует огненной лавой.

Я продолжаю целовать Анюту, но ее губы становятся вялыми, она обмякает в моих руках. Что-то не так… Почему ее глаза закрыты? Она что, потеряла сознание?!

Я несу Снежную королеву на диван, чувствуя, как у меня трясутся руки от волнения. Что случилось? Ей плохо? Может, у нее сердечный приступ?

Я довел ее до этого своим взбесившимся отбойным молотком!

Ее голова на подушках, глаза закрыты. Но она дышит. И сердце бьется, и пульс есть. Похоже, она просто в обмороке.

Сердце у Снежной королевы, как и у всех, слева. А над ним — офигенная левая сиська. А рядом правая. Даже не знаю, какая из них мне больше нравится. Не заставляйте меня выбирать. Дайте две. Со взбитыми сливками.

Еще во время прощупывания сердечного ритма я вел себя не как правильный врач. Положив ухо на грудь Снежной королевы, я пытался дотянуться языком до ее соска. Сейчас, когда я убедился, что жизненные показатели в норме, мой язык снова потянулся туда. Я мечтал об этом с тех пор, как распахнулся ее халат! Но Змей, как обычно, вмешался в мои планы.

Я это делаю исключительно в целях реанимации. Щекотание языком чувствительных мест должно привести больную в сознание.

И точно, с губ Снежной королевы срывается легкий стон. Работает! Я поднимаю голову, вижу, что ее ресницы трепещут. Мои ладони обхватывают обе ее груди, я продолжаю начатое, лаская соски пальцами.

Ее губы приоткрываются, она снова стонет. Все идет по плану. Доктор, вы прекрасно справляетесь! А если в дело пойдет ваш дефибриллятор, пациентка однозначно очнется. Чтобы потом снова унестись в нирвану… Ее груди упругие, твердые, нежные. Мне кажется, или они немного подросли? Помнится, они прекрасно ложились в мои немаленькие ладони, а теперь… ложатся еще лучше! Но мне приходится их слегка сжимать.

Я их глажу, аккуратно трогаю соски, наклоняюсь, целую и облизываю.

Соединяю груди вместе, пытаясь целовать оба соска одновременно. Зарываюсь в них лицом, ощущая себя на вершине блаженства.

Чувствую, как рука Снежной королевы вцепляется в мои волосы. Она очнулась!

Я поднимаюсь, совсем ненадолго, смотрю в ее поплывшие от удовольствия глаза, и с азартом возвращаюсь к прерванному занятию. Пока Змей отдыхает, я намерен провести обследование.

И пора уже опускаться ниже — в ту область, где сегодня мой язык еще не бывал. Знак бесконечности — моя фирменная печать, которую я хочу там оставить.

Аня

Я уже на диване, но не помню, как здесь оказалась. Демид… он….

О-о-о!