Любовь по завещанию

Я закончила читать вслух письмо и ошарашенно на Захара посмотрела. А он — на меня. Потом мы оба на конверты. На них названия месяцев. Март. Апрель. Май… девять конвертов.

— Кажется, я знаю, чем мы займёмся в ближайшем будущем, — засмеялся Захар.

Эпилог второй. Захар

Кот укусил меня за палец на ноге. Я столкнул его с постели, но он впрыгнул обратно и зарычал мне в ухо. Из сна выбираться не хотелось, но Барби спала… Я прислушался — малыш мяучит. Он и не плакал пока, именно мяукал. Жутко крошечный, пугающий. Все говорили — богатырь. Четыре кило! Как ещё крошка Барби его выносила. А мне на руки страшно было брать, крошечный же!

Я встал и пошатываясь от усталости подошёл к кроватке. Сенька, а именно так звали этого четырёхнедельного ненавистника сна, уже проснулся. Снова. И лежал барахтая руками ногами, отчаянно заливаясь плачем. Я наклонился и взял его на руки. Ребёнок был ужасно скользким, но я уже научился держать его без страха, что он выпадет.

— Тихо, — велел я ему. — Видишь мама спит.

Пошёл с ним на кухню. Кот, которого теперь звали Артемоном вился вокруг ног, отчаянно намекая на то, что уж после того, как добудился до спящих, никуда не годных родителей, он явно заслужил той вкуснятины из хрусткого белого пакета.

— Сейчас уснёт и покормлю, — обещал я.

Тет-а-тет и в минуты злости я все равно звал его Писюном. Сенька спать отказывался, смотрел на меня сердито насупив бровки, потом снова разревелся. Он хотел маму и грудь, я прекрасно понимал, я сам хотел того же. Его маму и её грудь. Но…

— Сейчас.

Зажёг свет и в гостиной, вернулся снова в комнату. Анька спала. Будить её было жалко, но нужно.

— Барби! — позвал я. — Сеня требует именно тебя.

Потряс тихонько за плечо.

— Как? — уточнила она откуда-то из под одеяла. — Как меня зовут?

Я мысленно застонал — она не теряла попыток меня переучить.

— Аня, — сказал я. — Анна Витальевна, ребёнок покинувший ваше тело через вагину месяц назад требует вашу сиську.

Она сдалась, выбралась из под одеяла, забрала у меня Сеньку и попросила поставить чайник — уже ранее утро. Чайник я поставил, а так же варить постную кашу без ничего — сейчас Барби ела только такую гадость, разок откусила грушу и Сеня верещал всю ночь. Каша булькала, чайник вскипел, в дверь тихонько постучали. Я вздохнул и пошёл открывать.

— Уже проснулся? — требовательно и одновременно заискивающе спросила соседка.

— Он с матерью. Приходите через пару часов.

— Через пару часов приедет эта сумасшедшая женщина, его бабушка! А сегодня моя очередь гулять с малышом! Я семечки уже приготовила голубей кормить в парке и воздушные пузыри.

Очень познавательно для младенца, которого ничего кроме сисек мамы не интересует. Эти три женщины меня пугали. Аньку смешили. Они проводили бы у нас все время, но я поставил вопрос ребром. Теперь они гуляют с ним по очереди, недалеко и недолго.

— Ангелина пришла? — спросила Аня. — Ну, разреши. А то потом мама моя приедет, так хоть поспать успеем…

Уснувшего снова ребёнка унесли гулять, я вернулся в постель. Спать это здорово. Спать в последний месяц хотелось всегда. Но… не сном единым сыт человек.

— Ань? — позвал я.

— Иди сюда, — засмеялась она и потянула меня к себе. — Но чтобы за полчаса закруглился! 

Конец!