Любовь под горячую руку

И последний вопрос. Почему ты решил вдруг, что все может вернуться? Разве я призналась тебе в любви? Или ты считаешь, что в моем положении хватаются за любое предложение? — Спокойно поинтересовалась я. По лицу Макса и его сузившимся глазам я поняла, что ему хочется вскочить и наорать на меня, но усилием воли он сдержал гнев и так же спокойно ответил:

Вот как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.

Говори.

Вообще то я уже все, что мог, сказал. Теперь очередь за тобой.

Я не знаю, что делать с ребенком. — Мои слова прозвучали неожиданно грустно. — Без него все было бы просто. Правда. Ты был откровенен со мной, и я это ценю. Хочу тоже высказаться без глупых условностей. Я ХОЧУ быть с тобой. Я до сих пор помню твои руку, твои губы… все твое тело. За эти годы я узнала тебя и как человека тоже. Ты ни разу не дал мне повода разочароваться в твоей честности и порядочности… Я никогда больше с тех пор не думала о любви к тебе. Мешала гордость и страх быть униженной снова. Для меня это не просто слова. Ты стал мне чужим. Хоть ты находился рядом, я чувствовала твое дыхание, но никогда бы не прикоснулась к тебе… Хотя… Ладно! Честно так честно! Иногда даже во время совещаний, глядя на твои сильные руки, я вдруг непроизвольно представляла их на своем обнаженном теле… Меня бросало в жар от этого видения. Я так боялась, что ты или кто-то другой заметит мое состояние … после этого я старалась еще больше уверить всех в своей холодности и неприступности. Ну вот. Теперь и ты знаешь о моих чувствах. — Усмехнулась я.

Так в чем же дело? Что мешает тебе принять меня и мое предложение? Опять гордость?

Разве ты не заметил, как я сейчас растоптала все остатки своей чертовой гордости? Дело не в ней. Дело в моей беременности. Ты говоришь: « принять меня и мое предложение». Для тебя это одно и то же…

А разве нет? — Нетерпеливо перебил меня Максим. Он встал с кресла и подошел к кровати.

Конечно, нет. Я бы с радостью приняла ТЕБЯ. Но предложение выйти за тебя замуж меня смущает… или пугает… я не знаю, как поступить с ребенком…

Максим опустился на колени около кровати и нежно погладил ладонью мое лицо.

Ну, так не все сразу, любовь моя. — Улыбнулся он. — Попробуем по порядку… сначала я… потом все остальное… ты хотела увидеть мои руки на своем теле? Так смотри… — Он стал расстегивать пуговицы на моей пижаме. — Смотри… я специально не стану выключать свет, мне так приятно смотреть на тебя… я столько раз представлял тебя вот так лежащей передо мной, что хочу теперь видеть все это наяву.

Он притянул мою голову к себе и поцеловал в губы. Мои руки сами вцепились в пуговицы его рубашки, мне хотелось как можно скорее ощутить рядом с собой его обнаженное тело…

* * *

В это утро я впервые за много лет проспала работу. Я даже не слышала настойчивого звонка будильника… Хотя вряд ли мы с Максимом вспомнили о том, что его следует завести…

Макс лежал на кровати с краю и одной рукой крепко прижимал меня к себе, будто боялся, чтобы я не сбежала, пока он отвлекся на отдых. Я улыбнулась счастливо и довольно. Господи, как мало надо человеку для счастья. Зачем было столько лет носить эту страсть, это мученье в себе? Мы каждый день из года в год смотрели друг другу в глаза и не решались поговорить. Просто сесть и спокойно обсудить наши отношения. А может, прав Максим, действительно, стоило не гордо удаляться с высоко поднятой головой, а прямо там на лавочке устроить скандал, расцарапать ему физиономию, вырвать его зазнобе крашеные перекисью кудри?.. Нет. Пожалуй, у меня бы не получилось. Я даже плакать толком не умею. Так как-то чуть-чуть…

Приятно, черт возьми, когда женщина, просыпаясь после бурной ночи с мужчиной, улыбается, как сытая кошка. — Макс еще крепче прижал меня к своей обнаженной груди и поцеловал куда то в плечо…потом в шею… потом добрался до уха. — А я не насытился, — услышала я его жаркий шепот, — и требую продолжения…

Максим! — Я шутливо хлопнула его пальцем по носу. — Мы, между прочим, на работу опоздали. Панченко нас съест.

После вчерашнего он тебя кушать не станет, решит, что подавится, а я вообще не вкусный…

С чего ты взял? По моему, так очень даже приятный… местами особенно…

И после этого ты думаешь, я выпущу тебя из кровати? Даже и не мечтай! …

ГЛАВА 11.

На работе мы появились к одиннадцати. Приехали вместе, но сразу же разбежались по своим кабинетам. Через несколько минут мне позвонил Панков и почти плачущим голосом сказал:

Слава богу, Вы появились Тамара Владимировна! А то я уж и не знаю, что делать…

Что случилось? Говори толком, Дим.

Да тут эта… гражданка Игошина с самого утра пожаловала…

Вика!?

Нет. Виктория Павловна все еще не в себе, я утром с ее врачом беседовал… Кто же ее отпустит из больницы…

Дим, ну когда ты научишься докладывать сразу и по существу? — Вздохнула я. — Пока ты отелишься, можно умереть, не дождавшись помощи.

Эта Игошина другая. Старая.

Алевтина Васильевна что ли?

Она. — Обрадовался парень. — Если вы знакомы, то, может, я ее к Вам направлю?

В чем дело то? Чего она хочет?