Любовь под луной

Она слишком поздно поняла, что наделала. Слишком поздно до нее дошло, что это было ошибкой. Лицо его потемнело. И прежде чем Оливия успела произнести хоть слово, он рывком притянул ее к себе.

Пальцы Доминика запутались в ее волосах, тяжело легли ей на затылок. Он заставил ее поднять лицо. Губы его впились в ее рот, и она поняла, что попала в ловушку. Его поцелуй был грубым, почти варварским. Доминик и не думал щадить ее. Язык его с силой раздвинул ее губы, проник в рот, терзая, возбуждая, исследуя на вкус каждый уголок. Оливия чувствовала бушевавшую в нем ярость. Она ощущала каменную твердость его бедер... И что-то еще более твердое, тяжелое, пульсирующее, прижалось к ее животу. Руки его стальным обручем обвились вокруг нее. Ей ничего не оставалось, как только прижаться к нему всем телом.

Ему стоило немалого труда справиться с бушевавшими в нем страстями. Наконец Доминик, слегка придя в себя, отодвинулся и заглянул ей в глаза. Оба молчали. На щеке его все еще виднелся багровый след пощечины.

– Нет! – бросил он вдруг низким гневным голосом. – Нет!

Кого он проклинал... Ее? Себя? Оливия не знала. Завороженная огнем, пылавшим в его глазах, она стояла, не в силах сдвинуться с места. Руки и ноги не повиновались ей. Оливия чувствовала, что весь ее мир разваливается на куски.

Она услышала, как он с шумом втянул в себя воздух. На скулах Доминика вздулись желваки, губы сомкнулись. Потом у него вырвалось:

– Уходи и будь проклята! Убирайся!

Оливию будто хлестнули по лицу. Слезы навернулись ей на глаза. Ей вспомнилось, как только сегодня утром она рассказывала о нем Эмили. Не дожидаясь, пока он снова прикажет ей убираться, Оливия повернулась и выбежала из комнаты. На губах ее все еще горел его поцелуй.

Глава 13

Оливия не сразу пошла домой. Дойдя до деревни, она всернула и спустилась по тропинке к дороге, которая вела в город. Там, на окраине, стоял уютный старый дом, принадлежавший Данспортам.

Дом был двухэтажным, раза в два выше того крохотного коттеджа, в котором сейчас приходилось ютиться им с Эмили.

Семья Данспортов жила здесь вот уже более века. Темно-зеленый плющ карабкался вверх по серым каменным стенам.

Оливия остановилась перед дверью, слегка смущенная тем, что бежавший за ней Люцифер решительно отказывался вернуться домой.

– Люцифер, уходи! – строго сказала она. – Иди домой!

Но пес, высунув язык и преданно глядя ей в глаза, лишь завилял хвостом, а потом, взобравшись на крыльцо, разлегся на верхней ступеньке. Хвост его застучал по полу, и Оливия поняла, что Люцифер твердо намерен дожидаться ее возвращения. Махнув на него рукой, она подошла к парадной двери. Взяв бронзовый молоток, Оливия несколько раз постучала. Послышались шаги, и дверь распахнулась. На пороге стоял Уильям.

– Оливия! – Похоже, он обрадовался. – Как чудесно, что вы пришли! Входите же, входите! – Закрыв за ней дверь, он провел девушку через прихожую в изящную гостиную. Все в ней было выдержано в коричневых и золотистых тонах.

– Хотите чаю? Нет? Вы уверены? – Как всегда безупречный джентльмен, он заботливо усадил ее в стоявшее у камина кресло.

Оливия была так зла на Уильяма, что меньше всего ей хотелось бы коротать вечерок у камина в его компании. Но она не успела и слова сказать, как Уильям вдруг решительно привлек ее к себе.

– Любимая, вы не заболели? Ваши щеки пылают... О конечно, как это я не догадался! Этот жар, что пылает в крови... – Он попытался взять ее руки в свои.

Но Оливия сердито отдернула их. Ни о каком жаре в крови не было и речи. А если щеки ее пылали, так только от возмущения беспардонностью Уильяма.

– Мне надо вам кое-что сказать, Уильям, – решительно оборвала она его. – Я была бы вам крайне признательна, если бы вы перестали вести себя так, будто мы помолвлены.

– Что? – изумился он, и в глазах его вспыхнул огонек. – Бог с вами, Оливия, я просто не могу взять в толк, о чем…

– Бросьте притворяться, Уильям, – не дала она ему закончить. – Мне все известно.

– Оливия, мне не нравится ваш тон. – Он высокомерно вскинул брови.

– А мне не нравится ваша самонадеянность.

Он кинул в ее сторону свирепый взгляд, но заставил себя успокоиться. На губах его появилась улыбка.

– Ну, извините. Вынужден признаться, я вел себя несколько... э-э... неосторожно.

– Охотно могу в это поверить.

– Да ладно вам дуться, Оливия, – небрежно отмахнулся Уильям. – Почему вас так волнует, что мы не сделали официального объявления о помолвке?

– Нет никакой помолвки, Уильям! И не было! У меня просто нет слов! Что вообще заставило вас сказать такую глупость?

– Что? И вы еще спрашиваете? Разве я не просил пашей руки?

– А разве вы забыли, что я не дала своего согласия?

Лицо у него вытянулось.

– Послушайте, извините, если я неправильно понял ваши слова...

– Так оно и есть, – резко сказала она. – Если вы помните, я никогда не говорила, что согласна выйти за вас замуж!

– Вы говорили, что сейчас не время думать об этом. Поэтому я и решил, что когда-нибудь...