Любовь под облаками

Федор Ступишин был ее одноклассником. Галя не помнила, когда это произошло с ней, в какую минуту его лицо выступило из череды однообразных мальчишеских лиц и стало, как странная причуда, настигать ее повсюду. Она зубрила историю, и вдруг это лицо с серьезными серыми глазами всплывало перед ней, застилая текст. Она торговалась на рынке с бабулей, покупая творог, и вдруг стыд охватывал ее: ей казалось, что Федор где-то поблизости, смотрит и осуждает ее за скупость. Она спускалась по лестнице с портфелем и глазами отыскивала его высокую, тонкую фигуру возле детской песочницы — они молча шагали в школу. Он на перемене делился с ней яблоком, а она приносила это яблоко домой, подолгу смотрела на него, не решаясь съесть, то и дело прижимая его к горящей щеке. Он подсказывал ей правило, когда она стояла у доски, но Галя не слышала его слов — смотрела в глаза, которые будто плыли ей навстречу.

Чем-то они были очень похожи, их даже иногда принимали за брата и сестру. Прежде всего у них было одинаковое выражение глаз — прямое, решительное, твердое, один и тот же разлет бровей, придававший их лицам какую-то странную отвагу, волна густых волос — у нее темно-каштановых с красноватым отливом, у него — светло-пепельных, на висках русых; у них был почти одинаковый почерк, размашистые, но точные движения, походка. Много общего было и в характерах — оба самостоятельные, независимые в суждениях, привыкшие играть в компаниях главную роль. И книги они любили одни и те же, вернее, Федор с восьмого класса старательно воспитывал Галин вкус, принося ей из своей библиотеки свои любимые: «Моби Дика», Плутарха, романы Диккенса, Апдайка, Камю, Вальтера Скотта; Галя взамен потчевала его Цветаевой, Джейн Остин, Стендалем.

Как ни странно, именно то, что между ними было так много общего, пугало и настораживало Галю. Пугало — и завораживало. Ей казалось, что, если она позволит их дружбе перейти в любовь, Федор, несомненно, будет стремиться главенствовать в их отношениях, ей придется подстраивать свою жизнь под него — одна эта мысль была для нее невыносима.

Федор мечтал стать журналистом, «говорить людям правду», как он выражался. И это пугало Галю. Если он действительно собирается говорить эту самую правду, то его ожидает карьера в весьма отдаленных от столицы местах — это раз. Во-вторых, Галя полагала, что люди не нуждаются в этой так называемой правде: они живут себе и живут. В-третьих, сама она не очень понимала, в чем эта правда состоит. Она знала, что отец Федора совсем недавно получил справку о реабилитации — он попал в плен во время войны, а после того как его освободили вместе с другими заключенными концлагеря под Витебском, попал в еще больший плен на родине — десять лет просидел в лагере под Карагандой. Он-то, наверное, и внушал Федору эту самую правду, не хотел, чтобы прошлое хоронило своих мертвецов. И вообще, считала Галя, журналистика — это не профессия, это хобби. Дело мужчины — сначала наладить все в собственной семье, а потом заниматься всей страной в целом. Страна очень большая, а Галя в ней одна. И она не желала, чтобы у нее в соперницах ходила какая-то правда.

Может, именно поэтому, когда Федор в такой же весенний день объяснился ей в любви, она только скорбно покачала головой, повернулась на каблуках и побежала домой вверх по лестнице. И до конца выпускных экзаменов избегала Федора.

После школы Галя поступила на тренировочные курсы, отучилась десять месяцев и стала летать. Когда ее спрашивали, почему она вдруг решила быть стюардессой, Галя отвечала: «Просто я люблю летать». С Федором они больше не виделись. Он уехал в Ленинград, поступил там в университет. Однажды от него пришла открытка, в которой было написано: «Мне кажется, ты не ту взяла высоту». Галя разорвала открытку в мелкие клочки. Еще неизвестно, кто из них будет летать выше! Она ему докажет! Он еще о ней услышит! Он поймет, кого потерял в ее лице... Злость и возмущение переполняли Галю еще долгие месяцы. И все же в глубине души она чувствовала, что ей не хватает Федора. Может, ей всегда будет его не хватать...

Тот мужчина в «Иллюзионе» с седой прядью в волосах был очень похож на Федора Ступишина...

Олег Градов шагал по бетонке аэропорта Ханоя к лайнеру вместе со своим штурманом.

Погода на трассе была в порядке, но Олег не очень любил этот рейс: климат тяжелый и полет большей частью над сушей: когда идешь над океаном — платят больше.

Бортинженер доложил о том, что самолет исправен, ресурса на выполнение рейса хватит, заправка — согласно заданию. Олег вспомнил, как штурман однажды неправильно подсчитал запас топлива — не учел скорость встречного ветра, тогда еле дотянули до Москвы, — и запросил анализ погоды.

Штурман протянул задание и свой расчет, который Олег просмотрел уже в гардеробе экипажа.