Любовь под прицелом. Рикошет

– Что требуется от нас? – поинтересовался Яго.

– Как можно оперативнее прибыть на место, отыскать тело Урмана, самолично констатировать смерть и доставить его в штаб. Кроме вас я здесь мало кому доверяю, так что даже медиков с вами отправить не могу, поэтому вся ответственность целиком и полностью на ваших плечах.

– А если его там не окажется? – ляпнул я.

Слишком уж сильно мучил меня этот вопрос, чтобы стоять, не лезя на рожон.

В ответ меня удостоили проницательным взглядом – тяжёлым таким, цепким, – от которого я почувствовал себя практически голым. Угрозой от генерал-лейтенанта не веяло, скорее уж меня просто максимально оценивали и сканировали, и это наверняка было связано с тем, что я долгое время находился «по ту сторону баррикад».

– Такой вариант тоже не исключаем, – ответил, наконец, – и на него ориентируемся в первую очередь. Мы не в том возрасте, чтобы верить в такие счастливые случайности, да и потом меньше разочарований будет.

Что ж, звучало толково.

Я ещё раз присмотрелся к Калинину, когда тот начал отдавать приказы Эду, и внезапно понял, что погоны свои он носит вполне заслуженно. Возможно, он молод для этой должности, но чувствуется в нём какая-то сила, которой тянет подчиниться – а ещё он малость пугал, но как-то по-хорошему. У него присутствую все лидерские качества, заставляющие не сомневаться в его компетентности, и я потихоньку начал проникаться уважением от толщины внутреннего Калининского стержня.

Дохрена времени надо, и мозг цепкий, чтобы всего этого добиться.

– Интересный он, этот ваш Калинин, – как бы между прочим бросил я, пока тяжёлый «Ан-26» набирал высоту, вызывая у меня чувство дежавю и коллапс лёгких.

Только бы в этот раз ничего не сорвалось…

– Действительно интересный, – хмыкнул в ответ Эд и тонко так намекнул: – Ты вот через кучу дерьма прошёл и тоже интересным стал.

– Дайте угадаю: вся его деятельность замурована за семью биометрическими замками, – скопировал его ухмылку.

– Ну почему же… Вышестоящие, естессно, пытались гриф секретности повесить чуть ли не на всю его биографию, включая походы на горшок, но слухи на то и слухи, что их в сейфе хрен удержишь, кое-что сквозь щёлочки периодически всё равно просачивается.

– А конкретнее?

Дальнейший перелёт прошел, мягко скажем, интересно. Парни старательно вспоминали сплетни про высокое руководство, сдобрив эти истории своим неподражаемым юмором. Где-то приукрасили, что-то преувеличили, местами, я уверен, и вовсе сочинили на ходу! Не очень я верю в истории, где один молодой сопливый вояка на своём горбу вытаскивает какую-то важную шишку из под лавины огня, а потом, скинув чутка помятое, но нереально нужное всем тело, возвращается ползком за собакой.

– Шерхан, ты зря не веришь, – Аид кривит губы в ухмылке и, достав спичку, зажимает её зубами. – Может, мы где, конечно, и приукрасили, но Калинин по-своему легендарная личность.

– Парни, вы сами-то себя со стороны слышали? Сомневаюсь, что тоже поверили бы в такие байки. – Закатываю глаза, одним этим жестом показывая, что я думаю об их фантазии. – Вас послушать, так он Бэтмен, а не простой парень, который хлебнул дерьма и выбился в люди.

– Ну, может, мы немного приукрасили, – хитро прищурился Эд, – но это только из уважения к начальству.

– То, что мужик достоин уважения, я уже понял, но хотелось бы услышать хоть немного правды.

– Шерхан, – на плечо легла тяжелая рука Шрама, – не забивай голову. Просто прими как данность: любую хрень, которую ты мог бы придумать, скорее всего, уже сделал Калинин.

– Даже так? – эти слова немало заинтересовали меня.

– Угу, – кивнул Яго, – наш шеф славится тем, что он чуть ли не единственный, кто регулярно нарушал приказы своих руководителей, а их у него было как грязи под берцами, но при этом успел так высоко взлететь.

– Я так понимаю, взлетал он не потому, что умел хорошо лизать начальству зад?

– Нет, как раз из-за того, что умел посылать его в то самое место, в которое обычно их все целуют. Калинин сменил несколько подразделений, направлений и добился перевода не одного «звёздного» руководителя, своими делами доказывая, что он прав, а не просто занимаясь лизоблюдством. Поэтому он – по слухам, естественно, – попеременно то был внеурочно представлен к званиям, перепрыгивая все мыслимые и немыслимые сроки, а то и вовсе отстранён от службы до выяснения обстоятельств. А ты сам понимаешь, что в таком случае его не погулять на землю отпускали.

Прикинув, о чём конкретно говорит Яго, тихо присвистнул.

– Парни, я думал, это вы отбитые на всю голову – хотя инструктора, работающие в бункере, тоже не пальцем деланные в этом плане, – но, судя по всему, самый рисковый у вас в начальниках ходит. Он же так и под трибунал да на отдых мог на полжизни улететь...